ИЗМЕРЕНИЕ УСТОЙЧИВОСТИ ДОМОХОЗЯЙСТВ: 1994 2017 ГГ

■ МАССОВЫЕ ОПРОСЫ, ЭКСПЕРИМЕНТЫ, МОНОГРАФИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

Г.Л. ВОРОНИН, В.Я. ЗАХАРОВ, П.М. КОЗЫРЕВА

ИЗМЕРЕНИЕ УСТОЙЧИВОСТИ ДОМОХОЗЯЙСТВ: 1994-2017 гг.1

Аннотация. В статье анализируется динамика устойчивости российских домохозяйств за последние два десятилетия и ее детерминанты. Используется методология измерения устойчивости, которую развивают межправительственные Организация объединенных наций (ООН) и Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР); эмпирическая база исследования — данные «Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения НИУ ВШЭ» (КЬМ8— И8Б). Полученные результаты свидетельствуют о жизнеспособности российских домохозяйств: средние реальные душевые доходы семей, после двукратного сокращения в период кризиса (1994—1998), не только восстановились до предреформенного уровня, но и в период быстрого

Воронин Геннадий Леонидович — доктор социологических наук, ведущий научный сотрудник, Институт социологии ФНИСЦ РАН; профессор, кафедра общей социологии, Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского.

Адрес: 117218, Москва, ул. Кржижановского, д. 24/35, корп. 5. Телефон: +7 (499) 125-80-88. Электронная почта: voroningmail@rambler.ru Захаров Владимир Яковлевич — доктор экономических наук, профессор, Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского; профессор, Институт экономики и предпринимательства. Адрес: 603950, Нижний Новгород, просп. Гагарина, д. 23. Телефон: +7 (831) 240-09-66. Электронная почта: zaxarov48@yadex.ru Козырева Полина Михайлова — доктор социологических наук, первый заместитель директора, Федеральный научно-исследовательский социологический центр Российской академии наук (ФНИСЦ РАН); заведующий Центром лонгитюдных исследований, Институт социальной политики НИУ «Высшая школа экономики». Адрес: 117218, Москва, ул. Кржижановского, д. 24/35, корп. 5. Телефон: +7 (499) 125-80-88. Электронная почта: pkozyreva@isras.ru

роста (2000—2007) превысили его на треть. Стратегии повышения потенциала устойчивости домохозяйств меняются в зависимости от экономических спадов и подъемов. Показано, что снижение доли домохозяйств с доходами менее прожиточного минимума по мере роста ВВП сопровождается усилением неравенства в потенциалах устойчивого развития между бедными и более обеспеченными семьями в течение всего исследуемого периода и особенно в 2008—2017 гг. Разрозненные точечные меры по снижению бедности могут дать более высокий синергетический эффект, если домохозяйства с доходами менее прожиточного минимума рассматривать как сложную социально-экономическую систему.

Для цитирования: Воронин Г.Л., Захаров В.Я., Козырева П.М. Измерение устойчивости домохозяйств: 1994—2017 гг. // Социологический журнал. 2020. Том 26. № 1. С. 55-86. DOI: 10.19181/socjour.2020.26.1.7053

Введение

В последние два десятилетия разного рода потрясения (экологические, социальные и экономические) происходят все чаще и наносят все больший урон. К примеру, в 2011-2015 гг. глобальный ущерб от стихийных бедствий в годовом исчислении был вчетверо больше, чем 30 лет назад (с поправкой на инфляцию) [9, с. 9]. Наибольшие потери от потрясений несут люди, домохозяйства, небольшие предприятия; слабым звеном являются мелкие производители сельскохозяйственных продуктов и продуктов питания.

В качестве объекта исследования мы избрали домохозяйства по двум причинам: а) домохозяйства, как нам представляется, являются самым хрупким элементом в системе обеспечения устойчивого развития стран; б) мы полагаем, что домохозяйства (семьи) всегда были и будут основой социальной и экономической устойчивости любой нации.

Две концепции устойчивого развития. К началу 2000-х годов формируется концепция устойчивого развития (sustainable development), согласно которой цель развития любого общества заключается в повышении качества жизни людей таким образом, чтобы удовлетворение потребностей сегодняшних поколений не ставило под угрозу удовлетворение потребностей будущих поколений и при этом обеспечивалось бы улучшение окружающей среды [30; 33]. Фундаментальная основа устойчивого развития стран — экономический рост — поддерживается до тех пор, пока выгоды роста справедливо распределяются в обществе [7]. Особое значение придается технологическим инновациям, которые создают новые ресурсы и повышают эффективность использования существующих, разрешая противоречие, заложенное в самом понятии устойчивого развития [31].

После кризиса 2008—2009 гг. активно развивается концепция устойчивого развития (resilience development), в рамках которой наращиваются усилия по повышению устойчивости (resilience) взаимосвязанных систем разного уровня (домохозяйство, компания, экосистема) внутри страны [23]. Считается, что потрясения (шоки и стрессоры) неизбежны, часто непредсказуемы (ибо взаимосвязи в сложной системе скрыты), они имеют разную природу и разные причины, их появление и воздействие сильно зависят от контекста, а их негативные последствия могут быть преодолены посредством развития поглощающего, адаптационного и трансформационного потенциала систем [28].

Два подхода к устойчивому развитию, назовем их S-устойчивость (sustainability) и R-устойчивость (resilience), имеют общий фундамент и цели, но различаются акцентами относительно актуальности проблем устойчивого развития и инструментов их решения. Эти подходы органично дополняют друг друга.

Цель настоящей статьи — представить результаты анализа динамики и детерминант устойчивости российских домохозяйств за последние два десятилетия в рамках концепции R-устойчивости. Мы искали базу данных, которая, с одной стороны, обеспечивала бы максимальный временной охват условий развития домохозяйств, с другой — была бы максимально близка к наиболее развитой методологии исследований устойчивости домохозяйств, какой мы считаем методологию RIMA-II Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН (FAO) [32] и ОЭСР [28]. Такая база данных в России — это «Российский мониторинг экономического положения и здоровья населения НИУ ВШЭ» (RLMS—HSE).

Наши основные исследовательские вопросы: какие российские домохозяйства были наиболее подвержены социальным, экономическим и политическим шокам? какие стратегии преодоления шоков домохозяйств были успешными? как менялось влияние детерминант на устойчивость домохозяйств на разных этапах постсоветского развития России?

Методология измерения устойчивости домохозяйств

База данных. Данные «Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения НИУ ВШЭ» (RLMS—HSE)<?>, на которые мы опирались, содержат информацию по 22 волнам опросов, выполненных в 1994—2017 гг. Опросы не проводились только в 1997 и 1999 г., две отсутствующие точки мы определяли методом аппроксимации. RLMS— HSE — это лонгитюдное (панельное) обследование домохозяйств на базе вероятностной стратифицированной многоступенчатой территориальной выборки, разработанной при участии ведущих мировых экспертов [6; 29]. Методологию измерения устойчивости домохозяйств, предложенную FAO и ОЭСР, мы адаптировали к используемой базе данных.

Объект исследования. Домашнее хозяйство, согласно определению Росстата, представляет собой совокупность лиц, проживающих в одном жилом помещении или его части, как связанных, так и не связанных родством, совместно обеспечивающих себя всем необходимым для жизни, полностью или частично объединяя и расходуя свои средства. Домохозяйство является центром принятия решений относительно стратегий преодоления шоков и потому становится исходным пунктом анализа устойчивости экономики страны.

Предмет исследования. Устойчивость российских домохозяйств в постсоветский период — 1994—2017 гг.

Концептуальные рамки измерения устойчивости. Предполагается, что благополучие домохозяйств является результатом взаимодействия характеристик домохозяйств, потенциалов их устойчивости; изменений во внешней среде (шоков и стрессоров); реакций домохозяйств на эти изменения (стратегий действий).

Шоки. Если риск — это вероятность события и его последствий, то шок (положительный или отрицательный) возникает тогда, когда это событие, часто неожиданное и оказывающее сильное воздействие на благополучие домохозяйства, становится реальностью. От количества, частоты, скорости развития и интенсивности (силы) шоков зависит способность домохозяйств справляться с возникшими проблемами. Интенсивность шоков оценивается по уровню потенциальных или фактических потерь от них [32].

Обычно люди и домохозяйства лучше справляются с сильными (интенсивными), но относительно редкими шоками и стрессами (когда у них есть время на восстановление), чем со стрессами низкого уровня, но хроническими (когда у домохозяйств нет времени на восстановление) [20; 21]. Второй тип шоков наиболее опасен, потому что на небольшие стрессы поначалу не обращают внимания из-за их кажущейся незначительности; но их аккумулятивное негативное давление постоянно растет, и в какой-то момент времени небольшие возмущения приводят к качественно иному состоянию системы (связь между шоками и устойчивостью нелинейная) [24].

Мы рассматриваем преимущественно внешние (экзогенные) по отношению к домохозяйствам, социальные и экономические шоки (созданные людьми). Такие шоки относятся к категории общих для многих домохозяйств (ковариантных), а не индивидуальных (идиосинкразических).

Устойчивость домохозяйства. Методология ММА-П основывается на определении устойчивости как способности домохозяйства восстанавливаться до прежнего уровня благополучия после шока [19; 20]. Оно близко к более поздним определениям устойчивости как потенциала, благодаря которому шоки не приведут к продолжительным негативным последствиям для развития [18; 22; 35].

Основные концептуальные модели устойчивости, разработанные такими организациями, как United States Agency for International Development, USAID, 2013 [24]; United Nations Development Programme, UNDP, 2014 [26]; Food Security Information Network, FSIN, 2014 [22]; Department for International Development, DFID, 2016 [34]; Food and Agriculture Organization, FAO, 2016 [32], поскольку все они основываются на теории изменений, включают в себя три основных этапа процесса управления устойчивостью: 1) исходное состояние и возможности, то есть исходные потенциалы устойчивости, первоначальное благополучие и уязвимость (ex-ante); 2) изменения, то есть шоки и стратегии (действия) по их преодолению; 3) результаты изменений, то есть последующие состояния и траектории потенциалов устойчивости, благополучия и уязвимости (ex-post); прирост качества жизни или благополучия людей — важнейший конечный результат (цель) управления устойчивостью.

В работе Кристофера Бене, Рэйчел Вуд и др. [19] впервые было предложено, а затем и поддержано другими исследователями [28; 32], рассматривать три потенциала устойчивости, каждый из которых вносит свой вклад в общий потенциал устойчивости домохозяйств, отражая одну из трех стратегий реагирования на возмущения.

Поглощающий потенциал. Это способность домохозяйства подготовиться к шокам, то есть предотвратить их или смягчить (минимизировать их воздействие). В качестве индикатора способности поглощать возмущения принимается размер нанесенного ущерба — точка, в которой падение благополучия домохозяйства будет остановлено, прежде чем домохозяйство станет неспособным к дальнейшему реагированию. Это характеристика чувствительности, или уязвимости, домохозяйства по отношению к шокам.

Адаптационный потенциал. Это способность домохозяйства провести такие изменения в своих характеристиках и поведении, которые позволят ему вернуться к прежнему уровню благополучия с меньшими потерями (без потери критически важных функций) и как можно быстрее. Этот потенциал измеряется временем, необходимым для преодоления последствий шоков (скоростью восстановления). В адаптационном потенциале следует выделить две составляющие: а) способность домохозяйства изменяться в ответ на изменения во внешней среде, и б) способность домохозяйства улучшать свои условия в собственной внешней среде.

Трансформационный потенциал. Это способность домохозяйства измениться при воздействии шока настолько, что его благополучие становится выше прежнего благодаря усилению существующих и созданию новых функций, критически важных для будущего устойчивого развития. Нассим Талеб называет такую реакцию гиперреакцией, или гиперкомпенсацией, работой на пределе; он видит в ней одну из форм избыточности, которая в спокойных условиях кажется пустой тратой ресурсов, а на самом деле создает новые мощности и силы, фактически

новую систему-домохозяйство, которая способна успешно реагировать на более мощные будущие шоки [16, с. 77—79].

Наращивание потенциала устойчивости домохозяйств является процессом разработки и освоения новых технологий. На этот процесс влияют две группы факторов: а) внутренняя способность домохозяйства находить новые решения и инструменты их реализации, генерирующие новые возможности развития; б) наличие во внешней среде институтов и сетей, способных накапливать и распространять (обучать других) необходимые знания и опыт.

Детерминанты и индикаторы устойчивости домохозяйств

Наличие базовых услуг (и соответствующей им инфраструктуры), таких как школы, медицинские учреждения, вода, электричество и рынки, асфальтированные дороги, определяет условия и возможности развития домохозяйств и является фундаментальным аспектом устойчивости. Исследования подтверждают связь между доступом к базовым услугам до шока и скоростью восстановления после него. Этот фактор детерминирует подверженность шоку. Анализируется наличие базовых услуг; стоимость доступа к услугам; общественное восприятие доступности и качества услуг, безопасности.

Активы (производственные и непроизводственные) создают доходы, которые позволяют получить товары и услуги, формирующие потенциал устойчивости домохозяйств. Более высокий уровень благосостояния снижает вероятность падения потребления. Более широкий доступ к производственным активам гарантирует быстрое восстановление благополучия после шока.

Исследования показывают, что размер домохозяйств (число его членов) уменьшает величину потерь от шоков, поскольку способствует диверсификации рисков и сглаживает влияние шоков. Если домохозяйство возглавляет женщина, то это увеличивает потери и снижает скорость восстановления после шока. Наращивание интенсивности конфликтов в домохозяйствах приводит к резкому снижению их устойчивости.

Общий доход домохозяйства является критически важным фактором при работе с шоками; он измеряется как сумма результатов всех видов деятельности, которыми занимается домохозяйство. Многие домохозяйства имеют несколько и постоянно меняющихся источников дохода. Более высокий доход приводит к более высокому уровню сбережений, что важно для восстановления после шока. Анализируется уровень общего дохода и его динамика; количество видов деятельности, приносящих доход; структура источников общего дохода; статус занятости членов домохозяйства.

Формальные и неформальные сети социальной защиты. Государственные и частные трансферты (в денежной или натуральной форме) нередко составляют значительную часть годового дохода домо-хозяйств. Доступ к различным формам трансфертов является важным

показателем социальной сплоченности: чем выше социальный капитал, тем проще доступ к трансфертам. Улучшение доступа к кредитам и субсидированию благодаря программам социальной защиты и страхования является сильным рычагом воздействия на устойчивость домохозяйств, способствует быстрому восстановлению домохозяйства после шока.

Там, где официальные ресурсы поддержки менее доступны, неформальный сектор может быть ключевым источником социальной защиты: как показывают исследования, неофициальные переводы составляют от 35 до 75 процентов официальных трансфертов в развивающихся странах. Далеко не всегда неофициальная помощь (родственников и друзей) может защитить домохозяйства от потрясений, поэтому формальные и неформальные сети защиты дополняют друг друга. Измеряется частота и размеры получаемых трансфертов, их доля в общем доходе домохозяйства.

Демографическая структура домохозяйства (и здоровье его членов) влияет на его адаптационные возможности. Чем выше уровень грамотности, знаний и навыков членов домохозяйств, тем выше его потенциал устойчивости. Наименее образованные и менее квалифицированные члены общества, вероятно, будут наиболее уязвимыми к опасностям. Томас Пикетти отмечает, что в долгосрочной перспективе главной силой, которая ведет к выравниванию условий жизни, является распространение знаний и навыков [11, с. 17]. Количество лет обучения часто используется в качестве прокси показателя знаний и навыков.

Самый сильный шок, кардинально изменивший условия жизни домохозяйств в России, — глубокий и продолжительный трансформационный кризис с его социальными, экономическими и политическими последствиями.

Динамика российского валового внутреннего продукта (ВВП) отчетливо указывает на наличие трех этапов прохождения периода трансформационного шока: 1) резкий спад экономики (1991—1998); 2) стремительный восстановительный рост (1999—2007); 3) торможение роста с последующим появлением признаков его ускорения. В долгосрочной перспективе, на фоне глубокого трансформационного спада, две последние рецессии (2008—2009 и 2014—2016 гг.) выглядят как небольшие заминки роста, на что обратил внимание журнал «Эксперт».

Динамика ВВП рассматривается как сильный системный фактор, влияющий на устойчивость домохозяйств. В качестве ключевой детерминанты потенциала устойчивости домохозяйства принимаются его общие денежные доходы. Такой подход позволяет выявить и оценить стратегии, которые использовали российские домохозяйства для повышения своей устойчивости.

В российских исследованиях на микроуровне в качестве основных факторов благосостояния домохозяйств выделяются: размер домохозяйства, его тендерный состав, возрастная структура, детская нагрузка, уровень образования, занятость его членов [10]. В этом исследовании,

сделанном на базе данных ЯЬМ8-И8Б, мы анализировали влияние на устойчивость и поведение российских домохозяйств: динамики ВВП— проведен регрессионный анализ характеристик домохозяйств раздельно по трем временным интервалам: 1994—1998 гг. (спад), 2000—2007 гг. (рост) и 2008—2017 гг. (флуктуации); социально-демографического состава домохозяйств (структуры семей по полу, возрасту, образованию, статусу занятости и здоровью их членов) и структуры доходов домохозяйств, а также типа поселения.

Результаты исследования

Денежный доход домохозяйств и ВВП. Наши данные показывают, что Россия относится к странам, в которых наблюдается сильная положительная связь между ВВП и денежными доходами домохозяйств (коэффициент корреляции Пирсона равен 0,949 при р<0,001). Иными словами, динамика ВВП оказывает прямое воздействие на устойчивость домохозяйств. Как менялся доход домохозяйств при изменении ВВП, показано на рисунке 1. Рост ВВП стимулирует рост общих доходов домохозяйств. В то же время мы видим различный уровень взаимосвязи ВВП и доходов домохозяйств в периоды кризиса (1994—1998 гг.), роста (2000-2007 гг.) и флуктуации (2008-2017 гг.).

Период

ВВП, % — — — Общий доход домохозяйства, % -Темпы роста ВВП ---------Темпы раста дохода д/х

Рис. 1. Динамика изменения уровня совокупного семейного дохода* (по данным КЬМ8—И8Е) и величины валового внутреннего продукта (ВВП, по данным Росстата), %

*Общий доход домохозяйств в 1997 и 1999 г. рассчитан как среднее между предыдущим и последующим значениями.

У переменных совокупного семейного дохода и уровня ВВП наблюдается разная динамика на этапах прохождения периода трансформационного шока (рис. 1). Считается, что различия между этими показателями зависят от двух основных факторов: а) какая доля произведенного ВВП остается в стране, не вывозится нерезидентами; б) какая часть ВВП остается у домохозяйств по сравнению с государством, корпорациями и за вычетом налогов. Реже упоминается, что в кризисные периоды со всей очевидностью проявляется влияние еще одного, не менее важного фактора — потенциала устойчивости домохозяйств, определяющего, шоки какой силы и частоты способны выдержать домохозяйства без ущерба для своего благополучия.

В России во время глубокого экономического кризиса 1991—1998 гг. денежные доходы семей падали быстрее, чем уровень ВВП: в 1998 г. реальная заработная плата (без учета скрытой части) составила 27,2% от уровня 1991 г.; реальные располагаемые денежные доходы — 42,6%; пенсия — 29,1% [10, с. 6]. В этот период потенциал устойчивости домохозяйств резко сократился, шок был неожиданным по своей силе и продолжительности, его интенсивность значительно превышала имеющиеся у домохозяйств возможности для противодействия ему (поглощающий потенциал). Статистика Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) подтверждает, что в тех странах, которые более других уязвимы и несут наибольшие потери от очередного экономического кризиса, денежные доходы домохозяйств сокращаются быстрее, чем ВВП. Глубина и продолжительность экономического шока, который выпал на долю России, были уникальными в сравнении с динамикой других крупных стран в последние десятилетия.

В период экономического роста, 2000—2007 гг., фиксируется самая сильная взаимосвязь между уровнем ВВП и совокупным доходом домохозяйства (рис. 1). Корреляционный анализ обобщенных показателей по годам исследования показал наличие этой зависимости на уровне 0,968 (коэффициент корреляции Пирсона), р<0,001. При этом рост совокупных доходов домохозяйств значительно отстает от роста ВВП.

Адаптационный потенциал домохозяйств в период экономического роста стал быстро наращиваться. В целом за 1998—2007 гг. средние душевые реальные денежные доходы в ценах 1991 г. выросли в три раза, валовой внутренний продукт увеличился в 1,8 раза [10, с. 6]. Л.Н. Овчарова отмечает, что в 2007 г. реальные средние душевые доходы достигли 130,8% от предреформенного уровня [10, с. 7].

В третий период, 2008—2017 гг., назовем его периодом флуктуации, взаимосвязь между этими переменными не является статистически значимой.

В кризис 2008—2009 гг. в России и ВВП, и денежные доходы населения резко упали, но быстро восстановились [4; 8; 12]. В большинстве

стран ОЭСР ВВП резко снизился в начале этого кризиса, в целом же влияние кризиса на доходы домашних хозяйств было менее выраженным, чем в России [25]. Российское правительство, как и правительства стран ОЭСР, вмешалось, чтобы смягчить негативное влияние кризиса на доходы домашних хозяйств; доходы российских домохозяйств стали расти быстрее ВВП, как и в странах ОЭСР. Рецессия 2014—2016 гг. изменила этот тренд в России. ВВП упал на 4% и в 2016 г. начал восстанавливаться; снижение денежных доходов домохозяйств продолжалось более трех лет, и накопленные потери за 2014—2017 гг. составили 11,5% [8; 15]. В ряде стран ОЭСР превышение роста ВВП над ростом доходов домохозяйств зафиксировано с 2010 г. при отсутствии рецессий [25].

Приведенные данные свидетельствуют о жизнеспособности российских домохозяйств: средние реальные душевые доходы семей, после двукратного сокращения в период кризиса, не только восстановились до предреформенного уровня, но и в период быстрого роста превысили его почти на треть. Экономический шок был сильным и неожиданным, домохозяйства понесли тяжелые потери. Последующая трансформация привела к росту адаптационного потенциала домохозяйств, который проявился в новых стратегиях поведения. Формирование трансформационного потенциала и домохозяйств, и экономики в целом, способного обеспечить в дальнейшем устойчивый экономический рост, было прервано рецессией 2014—2016 гг. Это очевидный сигнал о том, что условия экономического развития изменились и необходима дальнейшая коррекция как поведения домохозяйств, так и экономической политики в стране.

Стратегии поведения домохозяйств на разных этапах прохождения периода трансформационного шока. В регрессионном анализе в качестве зависимой переменной мы используем общий доход домохозяйства как ключевой индикатор потенциала устойчивости, а в качестве независимых — две группы переменных:

Влияние социально-демографических характеристик домохозяйств на потенциал их устойчивости. Социально-демографические структуры по определению более инерционны, чем экономическое поведение (структура доходов), для их формирования и изменения требуется больше времени. Они описывают возможности домохозяйства генерировать денежные доходы с точки зрения объема (количества) трудоспособной рабочей силы; уровня вовлеченности в виды деятельности, приносящей доходы; качества человеческого капитала (образование,

квалификация, креативность), определяющего уровень доходности и ее устойчивость. Это стратегические детерминанты, формирующие адаптивную способность домохозяйств и обусловливающие их устойчивое развитие в долгосрочной перспективе.

В таблице 1 представлены результаты линейного регрессионного анализа влияния социально-демографических детерминант на общий денежный доход домохозяйств на трех этапах работы с трансформационным шоком.

Таблица 1

Результаты линейного регрессионного анализа социально-демографических детерминант дохода домохозяйств в периоды 1994-1998, 2000-2007 и 2008-2017 гг.

я h я h я h

Член модели ^ g £ о

-Ф Я -Ф Я -Ф Я

съ ^ съ ^ съ ^

О rt О rt О rt

« M « M « M

Период 1994-1998 гг. 2000-2007 гг. 2008-2017 гг.

Количество домохозяйств 13696 25976 47619

Информативность модели, % 8,1 16,7 18,5

Свободный член — доля лиц, проживающих в семье: 1922,25 - 1776,53 - 6134,89 1 взрослых от 15 до 72 лет 44,5 100,0 61,968 43,4 65,413 15,4

женщин со средним 8 специальным образованием 23,5 20,7 -12,631 2,5 - 9 женщин, работающих на госпредприятии -27,8 15,3 14,981 4,0 21,99 6,2

т н е т н е т н е

Член модели и ц и ь, т с о н ж а М и ц и ь, т с о н ж а М и ц и ь, т с о н ж а М

Анализ взаимосвязей переменной «уровень среднедушевого дохода домохозяйства» и социально-демографических характеристик семьи показал, что есть общее и особенное в демографических стратегиях повышения устойчивости домохозяйств на различных этапах экономического развития.

Во-первых, полученные результаты позволили идентифицировать наиболее значимые характеристики домохозяйства (они входят в первую пятерку по значимости), повышающие его устойчивость на всех этапах преодоления трансформационного шока. К ним относятся: доля работающих мужчин и женщин (в первую очередь мужчин); доля мужчин и женщин с высшим образованием. Более устойчивы домохозяйства, способные обеспечить занятость и высокую квалификацию своим членам. Отсюда — стремление людей к полной занятости и повышению образования во все времена, и социальная политика государства, поддерживающая эти устремления людей.

Да, всегда имеет значение доля экономически активных членов семьи, способных в той или иной форме участвовать в увеличении ее доходов. Этот фактор особенно важен во время глубокого и продолжительного кризиса, когда он выходит на первое место по значимости,

ибо для многих домохозяйств речь идет о выживаемости. В периоды экономического роста, когда быстрее других растут эффективные рабочие места, повышается значимость качества человеческого капитала, и доля экономически активных членов семьи уходит на 4—6 место.

Доля пенсионеров в семье, приносящих невысокие, но стабильные доходы, — важный элемент устойчивости для подавляющего большинства домохозяйств, значение которого не снижается со временем; их стабилизирующая роль усиливается в период флуктуаций. Поэтому семьи так чувствительны к изменениям в пенсионном законодательстве, а правительства, невзирая на экономические трудности, стремятся поддерживать уровень пенсионного обеспечения.

Для некоторых категорий семей этот фактор особенно важен. Например, доля инвалидов в семье — критически важный параметр, такие семьи беззащитны перед экономическими потрясениями, помощь государства для них чрезвычайна важна. Вовремя оказанная государственная поддержка меняет характер связи между доходами семьи и долей инвалидов: из отрицательной зависимость превращается в положительную. Активная социальная поддержка играет большую роль в жизни одиноких пожилых, что было показано в наших исследованиях [3].

Влияние структуры доходов домохозяйств на потенциал их устойчивости. Структура доходов семей определяется, с одной стороны, рыночным спросом на различные виды деятельности и уровнем их рентабельности (выгодности для домохозяйств), с другой — возможностями домохозяйств (их ресурсами, активами, адаптивной способностью) увидеть и удовлетворить этот спрос. Стратегии домохозяйств, как правило, включают в себя одновременно несколько направлений действий, состав и значимость которых меняются в зависимости от этапа преодоления шока, типа домохозяйства, результативности предпринимаемых им мер и политики государства.

В таблице 2 представлены результаты линейного регрессионного анализа влияния различных источников денежного дохода домохо-зяйств на его общий размер в зависимости от этапа трансформационного шока.

В кризис 1994—1998 гг. самую высокую значимость для поддержания устойчивости домохозяйств имеет работа на государственных предприятиях. Чем глубже и продолжительнее спад, тем сильнее выражено стремление людей работать на государственных предприятиях, особенно крупных, шансы которых устоять и преодолеть кризис были выше. Когда появляются возможности для экономического роста, на них реагируют и государственные, и частные предприятия, но последние, как правило, делают это активнее. В период роста члены домохозяйства более ориентируются на работу на частных предприятиях (она выходит на первое место), чем на государственных.

Таблица 2

Результаты линейного регрессионного анализа источников бюджетных поступлений домохозяйств в периоды 1994-1998, 2000-2007 и 2008-2017 гг.

Член модели

н е и Я и

н е и Я и

н е и Я и

Период 1994- 1998 гг. 2000-2007 гг. 2008-2017 гг.

Количество домохозяйств 13694 25976 47618

Информативность модели, % 32,2 39,6 36,7

Свободный член — источник дохода д/х: 1281,3 - 3676,19 - 8950,61 1 работа на гос. предприятиях 0,4 100,0 0,312 63,7 0,224 78,5

*Все виды доходов домохозяйств указаны в ценах 2017 года.

В кризис 1994—1998 гг. домохозяйства одновременно: наращивают продажи продукции личного подсобного хозяйства (третий по значимости фактор), что более всего характерно для жителей села, и сглаживают потребление [1; 14], в частности уменьшают потребление качественных и более дорогих продуктов питания, уходя от рекомендованных медиками норм потребления; при быстром падении уровня располагаемых доходов наблюдается повышение доли расходов на питание в семейных бюджетах (до 54% в 1999 г.).

В сложные времена приходится продавать валюту и драгоценности; высока роль помощи родственников и друзей. Менее значима стратегия сглаживания активов — продажа недвижимости или скота, поскольку такая стратегия снижает шансы домохозяйства на последующее восстановление.

В период экономического роста в разы падает значимость продажи продукции личного подсобного хозяйства; доля расходов на питание снижается до 31% в 2007 г.; растет потребление качественных продуктов питания, но восстанавливается оно не полностью. Постепенно возрастает значимость пенсий (на пенсии приходится более двух третей всех социальных трансфертов), что связано как со старением населения, так и с желанием правительства затормозить нарастание социального неравенства во время экономического роста. При этом средняя пенсия остается на уровне 32—35% к средней заработной плате. В период флуктуаций семьи меньше берут в долг, и существенно большее значение приобретают пенсии.

Наблюдая за динамикой источников денежных доходов населения на протяжении последних 25 лет, мы видим, как чувствительна устойчивость домохозяйств к мерам государственной социальной политики [5; 13].

Доля лиц, проживающих в семьях с доходом ниже прожиточного минимума, как ключевой индикатор устойчивости национальной системы домохозяйств. Индикатором устойчивости домохозяйств является, на наш взгляд, доля лиц, проживающих в семьях с доходом ниже прожиточного минимума, и еще более — его динамика. На рисунке 2 представлена динамика этого индикатора за все годы проведения исследования.

Период кризиса

Период роста

Период флуктуации

]Доля бедных

-ВВП (в текущих долларах США, млрд)

Рис. 2. Динамика изменения уровня семейной бедности* (по данным КЬМ8—И8Е, %) и величины валового внутреннего продукта (ВВП, по данным Всемирного банка2, млрд долларов)

* Среднедушевой доход семьи ниже официально установленного уровня прожиточного минимума на год проведения опроса.

Зафиксирована статистически значимая сильная отрицательная корреляционная зависимость между уровнем валового внутреннего продукта и долей семей с доходами ниже прожиточного минимума (коэффициент корреляции Пирсона равен —0,969, р<0,01). Низкий уровень ВВП провоцирует высокую долю бедных семей и бедного населения. Вместе с тем показатель уровня семейной бедности отличается высокой амплитудой колебаний — существенно более высокой, чем амплитуда изменений ВВП и денежных доходов населения.

По данным статистики, после либерализации цен в 1992 г. доходы 70% российских граждан опустились ниже уровня прожиточного минимума советского периода. Было принято решение вдвое уменьшить стоимость минимальной потребительской корзины, в результате доля бедных сократилась до одной трети [10, с. 25].

По данным КЬМ8—И8Б, в 1998 году уровень бедности стремительно повысился до 93,1%, то есть 9 из 10 жителей России оказались за чертой бедности. Доля бедных выросла по сравнению с 1994 г. более чем вдвое, тогда как темпы снижения денежных доходов домохозяйств и ВВП были в разы меньше. Только один из десяти опрошенных был удовлетворен своей жизнью [2], девять из десяти опрошенных не верили, что правительство сможет вывести страну из кризиса. В этом году в стране появилось новое правительство, а через два года — н?