Спросить
Войти

ВИЗУАЛЬНО-ГРАФИЧЕСКОЕ И ДУХОВНОЕ НАСЛЕДИЕ ПЛАСТИЧЕСКИХ ТРАДИЦИЙ СКИФСКОГО ЗВЕРИНОГО СТИЛЯ (СЗС) НА КУБАНИ КАК ОБРАЗЕЦ ОЙКУМЕНИЧЕСКОЙ АНТИЧНОЙ КУЛЬТУРЫ РЕГИОНА СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ И КАВКАЗА

Автор: Мартиросов Артур Владимирович

УДК [008(91):316.74](470.6) ББК 71.122.3(235.7) М 29

Мартиросов А.В.

Доцент кафедры дизайна, технической и компьютерной графики факультета архитектуры и дизайна Кубанского государственного университета, e-mail: jaysind@mail.ru

Кучеренко М.С.

Доцент кафедры дизайна, технической и компьютерной графики факультета архитектуры и дизайна Кубанского государственного университета, e-mail: mkorzh@mail.ru

Визуально-графическое и духовное наследие пластических традиции скифского звериного стиля (СЗС) на Кубани как образец ойкуменической античной культуры региона Северного Причерноморья и Кавказа

(Рецензирована)

Аннотация:

Исследуются проблема контекстной интерпретации этнокультурного ренессанса, возрождения художественного самосознания региона Кубани и Северного Кавказа и некоторые аспекты исторической самоидентификации Циркумпонтийского традиционного ареала цивилизации древнейших европейцев и влияния архетипических образцов их традиционного искусства на последующие культуры Евразии. Детальная интерпретация художественного явления, известного как скифский звериный стиль (СЗС), вводит новый элемент уточнения его социокультурной природы, возникшей как известная антитеза «спокойствию» и «уравновешенности» классической античной иконографии. Рассматривается момент прямой взаимосвязи длительного сохранения СЗС в регионе Прикубанья и связь его с поздней аланской кодификацией эпоса «Нарты». Текст является попыткой современной оценки СЗС, его значимости в процессе культурного возрождения региона Кубани (Kubhan), понимаемого в традиционном античном смысле как территория активного взаимодействия Европейской и Кавказской культурных традиций. Ключевые слова:

Южная Россия, Республика Адыгея, скифский звериный стиль, античное наследие, региональный компонент, эпос, этнокультурные традиции, Кубань, Северный Кавказ.

Martirosov A.V.

Associate Professor of the Department of Design, Technical and Computer Graphic of the Faculty of Architecture and Design, Kuban State University, e-mail: jaysind@mail.ru

Kucherenko M.S.

Associate Professor of the Department of Design, Technical and Computer Graphic of the Faculty of Architecture and Design, Kuban State University, e-mail: mkorzh@mail.ru

Visual-graphic and spiritual heritage of plastic traditions of the Scythian Animal Style in the Kuban region as an example of oecumenical ancient culture of the Northern Black Sea coastal area and the Caucasus

Abstract:

The article is devoted to the problem of the contextual interpretation of the ethno-cultural renaissance, the revival of the artistic identity of the Kuban and the North Caucasus region, some aspects of the historical self-identification of the Circumpontian traditional area of civilization of ancient Europeans and the influence of archetypal samples of their traditional art on subsequent cultures of Eurasia. A detailed interpretation of the artistic phenomenon known as the Scythian Animal Style (SAS) introduces a new element in the refinement of its socio-cultural nature, which arose as the well-known antithesis of "calmness" and "poise" of classical antique iconography. The moment of direct relationship between the long-term conservation of the SAS in the Kuban region and its connection with the late Alanian codification of the Nartes epic are considered. The text is an attempt to modernly assess the SAS, its significance in the process of cultural revival of the Kuban region (Kubhan), understood in the traditional antique sense, as a territory of active interaction between the European and Caucasian cultural tradition.

Southern Russia, Republic of Adyghea, Scythian Animal Style, ancient heritage, regional component, epos, ethno-cultural traditions, Kuban, the North Caucasus.

Анализируя текущие тенденции, мы наблюдаем устойчивый интерес к сохранению и развитию тех культурных, духовных и этнических компонентов, которые составляют неотъемлемую часть исторического и национального кода региона, с которым они неразрывно связаны.

Сегодняшний южно-российский культурный ренессанс обусловлен региональным положением Кубани, фокусирующей в себе основной архетип России - быть связующим центром Востока и Запада. Генетически это воплотилось в образах ее древнего искусства. Античные географы помещают синдо-меотские земли Киммерии-Кубани в Азию, проводя границу по Боспорскому проливу и реке Маныч, как и сегодняшние европейцы. Советский Союз сдвинул границы Азии на Юг, проведя ее через Главный Кавказский хребет, и этой традиции следует Россия сегодня.

На этих картах Кубань оказывается в Европе, а высочайшей вершиной Европы становится кавказская

двуглавая вершина Эльбруса. Так, с легкой руки Страбона или Луначарского, мы можем чувствовать себя и северо-западной Азией, и юго-восточной Европой. Эта двойственность воплощает древнюю метафизическую культурную сущность Кубани и Кавказа, соединивших в себе Восток с Западом, став точкой на карте, где сошлись «несоединимые» начала, связанные нитями Шелкового пути и штандартами Римского мира, пространством, где соотрази-лась их зеркальная природа...

Искусствовед, член АИС, куратор III южно-российского фестиваля современного искусства в области эт-ники, неомифологии и интеграционной визуальной антропософии Т.И. Соколинская отмечает: «Десять тысячелетий индоевропейской истории и культуры смотрят из глубин прошлого Северного Причерноморья. Это располагает скорее к социальному оптимизму, преобладающему над уходящими в прошлое утопиями XX века» [1: 8]. Десять тысячелетий культуры Циркумпонтиды, в которой сакрализируется профанное и «магическая вселенная» новых символов Майотиды, извлеченная из археологических слоев, становится кодом сегодняшней реальности.

Мы стараемся рассмотреть не столько поверхностный слой культуры, обычно понимаемый под сухим термином «региональный компонент», но понять проблемы самоидентификации личности в сложном и многогранном процессе взаимодействия творческого индивида с метафизическими пространствами этнокультурных традиций, кодов восприятия себя человеком -наследником этих традиций, обращенным к постижению визуальных и семантических смыслов, одновременно соединенным со структурными слоями исторического прошлого и выстраивающего векторы развития возможного будущего в искусстве [2: 42].

Наша страна отличается богатством региональных, этнических, культурных и национальных различий, вписанных в единый глобальный культурный код, понимаемый, как русская, или российская культура. Каждый регион страны, включенный в это подобие сложноподчиненной нейронной сети Культуры, привносит богатейшую палитру собственных разветвленных сетей традиций, которые при ближайшем рассмотрении, оказываются малой, но бесконечной мультикультурной вселенной, обладающей удаленными (синергийными) связями внутри собственных частей, незримо или явно соединенных в глобальном пространстве единой Культуры.

Искусство древней земли Кубани многогранно. Краснодар, наряду со столицами страны, Москвой и Санкт-Петербургом, является одним из мощных центров активного развития современного искусства России. Многим в России известно традиционное искусство культурной жемчужины Северного Кавказа - Республики Адыгея, ее удивительного народа, хранящего свои древние

традиции и обычаи со времен ранней античности синдских и меотских племен [3: 110], древней Черкессии, в эпосе «Нартхэр». Арфо Петросян отмечает следующее: «Когда-то шли споры о том, кому принадлежит, например, эпос о нартах: осетинам или адыгам? Но дружной исследовательской работой советских ученых было доказано, что эпос о нартах, являясь неотторжимой частью устной эпической поэзии осетин, абхазов, кабардинцев, адыгейцев, балкарцев, карачаевцев и черкесов, неопровержимо свидетельствует о древней культурной общности народов Кавказа» [4: 27]. Доктор искусствоведения А.Н. Соколова пишет в контексте современного значения эпоса, что «... после развала СССР у многих народов Кавказа наблюдается всплеск интереса к этнической культуре, фольклору и, в том числе, к нартским сказаниям» [5: 151].

В изучении этнокультурных традиций всегда следует находить те базовые константы, которые были бы близки многим народам на конкретной территории. В древних слоях традиции и культурного наследия всегда хранятся глубинные архетипы, близкие и созвучные многим этносам и народностям, удивительным образом, как корневые истоки, объединяющие разные народы, языки и традиции. Для южно-российского региона таким глубинным визуальным архетипом, историческим фундаментом культуры, является, безусловно, древнее золото Кубани, более известное в искусствоведческой науке под термином «скифский звериный стиль» (СЗС). Хранящие в себе силу и энергийную мощь эпохи классической античности, шедевры древнего золота Кубани являются визитной карточкой исторического наследия Краснодарского края и Республики Адыгея на международных выставках, становятся актуальным звеном культурной памяти для многих народов нашего региона [2: 28].

СЗС - условное, хотя и устоявшееся название, термин, которым

историки и искусствоведы именуют типологически общие памятники высокого иератического искусства родственных древних народов, населявших во II тыс. до н. э. - I тыс. н. э. огромные пространства евразийских степей и лесостепи от Западных Балкан и Закарпатья до Северной Монголии [6: 8], захватывая полностью земли нашей страны, которые принято сегодня назвать Южной Россией, Северным Кавказом, Алтаем, Южным Уралом, Западной и Восточной Сибирью. Древнейший индо-европейский сборник сакральной поэзии «Риг-Веда» доносит до нас память о рождении Слова носителями эпической традиции: Един океан хранитель богатства

многорядящийся в словах из сердца

в лоне тайной двойни он ищет вымя

в источнике где след летящей птицы [7: 34].

Великая Скифия, как мы знаем из «Истории» Геродота Галикарнас-ского, делилась собственно на Европейскую и Азиатскую. Древнейшие образы традиционных образцов СЗС возникают на территории современной Западной Сибири и Алтая, распространяясь на восток до царства Силла (Северная Корея), на юг до Персии и Афганистана, и на Запад, до современных Балкан и Пиренеев. Но наиболее высокого уровня развития и художественного совершенства артефакты СЗС достигают в регионе Северного Причерноморья и Майо-тиды (Азова), где взаимодействуют культурные традиции античных городов-государств, искусство подвижного степного мира и Кавказа.

Сегодня регион, где сложился классический СЗС, исторически называют Циркумпонтийским. Основу его восточных территорий составляет Северное Причерноморье, Степное Прикубанье и Северный Кавказ. Именно на этих землях СЗС достиг апогея исторического развития и вариативного многообразия [8: 41]. А

знаменитые золотой олень и золотая пантера, найденные в курганах При-кубанья, стали эталонными образцами этого стиля, распространившегося далеко на Восток и Запад. Исторически и мифологически - это символы власти скифских князей, артефакты, которые упали с небес в эпоху правления легендарных царей Колаксая, Арпоксая и Таргитая. Из рода последнего происходила знаменитая Синдская (Таманская) царица Тиргатао [9: 46].

Культуры т. н. «скифского круга», т.е. собственно скифские и сарматские, оказали огромное влияние на складывающиеся средневековые традиции славянских государств, царства Северного Кавказа и Закавказья, и, собственно многочисленные тюркские культуры Великой Степи, оказавшиеся под огромным влиянием скифо-сарматских традиций. Средневековое искусство народов т.н. Великой Тартарии несет прямые черты преемственности скифо-сибирского звериного стиля. У современных народов сибирского культурного круга это влияние особенно заметно в искусстве Республики Тыва, Республики Бурятия и Республики Калмыкия.

Но, наверное, самым заметным наследием СЗС стало искусство двух северо-кавказских республик - Адыгеи и Северной Осетии - Алании. Ведь именно эпос «Нарты» сохранил в себе всю литературную архаику архетипов эпохи скифской античности, а само слово скиф этимологизируется как «стремительный» на основе иронского языка алан. С открытой душой За правду боролись отважные братья,

Повсюду карая неправду и зло, Откуда б оно ни пришло, Без всякого лицеприятья. Гора иль долина, полночная тьма или рань -Не делали нарты различья. Исполнены были величья. И там они жили, где Бзыбь и Кубань

Текли, то светлы, то суровы. У них были кони и овцы, быки и коровы,

И нартскою меткой отмечены были стада.

Врагов человечества нарты карали всегда, Владык, притеснявших и грабивших бедных людей... «Нарты» [4: 243]. СЗС к эпохе раннего средневековья утратил связь с этническими корнями культур скифского круга и стал интернациональным, распространив свои традиции на столь разные регионы, как земли славянских (южных и восточных) княжеств [10: 31], Хазарского каганата, княжеств Скандинавии, земли Золотой и Белой Орды, княжества Северного Кавказа. Сливаясь с местными традициями, этот энергичный стиль, восходящий к степной культуре эпохи бронзы, утрачивает свои характерные черты, превращаясь в изысканные серии повторяющихся орнаментов, теряющих узнаваемую основу пластики «летящих» зверей сакральной сферы.

Единственным регионом Великой Скифии, где сохранялся, продолжая развивать свои традиции СЗС, оставались земли Северного и Южного Прикубанья и, позднее, царство Великая Алания, в которой завершается средневековая кодификация нартского эпоса. Именно этот регион сохранил скифо-сарматское по происхождению княжеское одеяние (женское и мужское), керамику, стиль ювелирных украшений и даже деревянную посуду и утварь, чьи образцы сохранились у адыгов-черкесов и осетин как воспоминание о последнем периоде скифской эпохи.

На землях Прикубанья СЗС еще долго существовал, приняв причудливые формы витиеватой полуабстрактной бронзы в культурных кругах, наследующих традиции сармато-меотского синтеза. В отличие от основного своего ареала, где образы его превратились в геометрию орнаментов, меотский стиль сохранил все свои основные сюжеты - олень, пантера, дракон, всадник, конь, солнце, - переиначив их на кавказский манер. В горных аулах богатые черкешенки носили сложные головные уборы и платья с дополнительными рукавами

- признак степной культуры, распространённой от Дуная до Алтайских степей, сохранившейся в горах Кавказа, носили парадные туфли, родственные тем, которые их древние предки принесли в индийский Кашмир эпохи «Рамаяны». Наследием забытой античной и аланской культур остались и ритуальные кубки из дерева и серебра, украшенные ручками в виде скачущих оленей, которые еще можно и сегодня встретить в Северной Осетии - Алании. Черкесские и аланские украшения

- последний отблеск золотого стиля, который возник на землях Северного Причерноморья и Приазовья, и три тысячелетия царил на бескрайних просторах Евразии, в горах Кавказа и на Алтае.

Необходимо, по нашему мнению, с искусствоведческой точки зрения исследовать, что составляет основу образного ряда СЗС, что сделало его культурной доминантой в землях, населенных различными народами и этнокультурными сообществами и группами, а также его язык универсальным для многих различных культур.

Западно-европейские искусствоведы и историки давно называют артефакты СЗС «шедевры в движении». Они будто являются вторым полюсом, антитезой античному размеренному классицизму. Известно, что искусство Греции и Рима призвано было воплотить в жизнь идею гармонии. В нем человек - мера вещей, а уравновешенность всех элементов бытия выражена в благородной статике. «Познай самого себя - и ты познаешь Вселенную и Богов» -гласил девиз оракула в Дельфах, посвященный богу искусств Аполлону. Беллини Аполлини - Аполлон Прекрасный, будто воплощал эту идею благородной статики, вечности, покоя, царящего над этим лучшим из миров. Для античного философа движение - часть вечного возвращения в неизменном мироздании. Культуре философии и порядка чужда была идея неистовства и скорости. Лишь один бог античности - Дионис, покровитель театра и виноделия - воплощал идею безудержного веселья и буйного действа, нарушая все правила спокойной гармонии. Не удивительно, что происходил этот нетипичный античный бог из Фракии в Малой Азии. Фракия - киммерийская, т.е. скифская страна, а скифы - древнейшие в Европе виноделы.

Скифские золотые и бронзовые артефакты не просто шедевры в движении - это буйство энергии и силы, неукротимой в своей природе. Люди, проводившие всю жизнь на коне, в кибитке или повозке, не знали покоя, не ценили его. Поклонявшиеся Огню-Правде (Арте) как своему покровителю, в языках его пламени пытались увидеть они предсказания богов. Эти огоньки и застывали в волшебных руках мастера, отлитые в золоте или бронзе, как обереги, как священные знаки на пути.

Основные образы скифской сакральной пластики - это летящий Олень - символ Солнца, застывшая перед прыжком Пантера - символ защиты своей земли, Кабан - символ необузданной дикой силы, Орел -символ острого зрения, важный для воина-лучника, Дракон (в бесчисленных своих вариантах) - символ хтонической силы дикой природы и царской власти, пришедший из глубин Азии. Пластическая стилизация шедевров СЗС уникальна. Она отличается тем изысканным лаконизмом и аристократической завершённостью, которых европейское искусство достигло лишь в эпоху модерна (особенно «северного модерна») и ар-деко. Испытывая огромное влияние кочевых культур Восточной Сибири, земледельческих культур поздней бронзы Закавказья и древнейших европейских цивилизаций катакомб-ного круга (киммерийцы), скифская культура становится полиэтничной, многоукладной и начинает говорить на новом универсальном языке искусства, понятном населению бескрайних степей Евразии.

Известный советский и российский исследователь античности Бонгард-Левин в историческом бестселлере «От Скифии до Индии» подробно анализирует историю классических скифов Геродота, а также азиатских скифов - сагдаров, хаума-варгов, массагетов и др. Пространство Великой Скифии всегда было подвижным, динамичным, многоукладным миром, населенным разными народами, но объединенными общей культурой и традициями. Это единство в многообразии было главной особенностью политического устройства Великой Скифии, которая никогда не была классической империей, будь то западная - Римская, или восточная - Персидская. Наблюдая за порабощением народов в обеих этих империях, скифы сопротивлялись любым правителям, которые хотели использовать традиции ромейских императоров или персидских сатрапов.

Великая Скифия никогда не была завоевана извне. Эти народы не покорились ни Дарию Великому, ни Александру, сыну Зевса. Подвижный свободный мир признавал над собой только власть Арты-Истины.

Скифская культура в своем художественно-пластическом и визуально-графическом воплощении - одна из древнейших в мире образец стихийной, природной философии свободы и воли, космично-сти бытия. Уникальным и самобытным идеологическим фундаментом такой исторической и художественной концепции был бесконечно подвижный, частично оседлый, частично кочевой, основанный на культуре отгонного скотоводства скифский мир.

По признанию Геродота, скифы оспаривали у египтян право считать

себя древнейшими земледельцами. При этом многие скифские народы оставались классическими номадами: сохранили свою целостность и независимость, не превращаясь ни в одно из типических сообществ древнего мира. Им была глубоко чужда антропоцентрическая иерархия классового государства, делавшего человека рабом системы контроля. Они построили свое общество не на искусственных принципах иерархического права и мифологических устоях религиозной морали, а на со-подчиненности природным циклам и ритмам, т.е. изначальной целостности космического бытия, совершенства, которому чужды человеческие жадность, ненависть и невежество, которые призваны сцементировать классовые государства. Скифская триада - «Природа», «Божество», «Человек» - стала для их искусства безусловной матрицей свободы и данной от рождения воли, которой так дорожили эти народы.

Сегодня, когда названий «Скифия Понтийская» и «Сарматия Азиатская» нет ни на одной карте мира, кажется, что эти народы, заложившие основы евразийской цивилизации канули в лету навсегда [11: 254]. Но среди бесконечно разнообразных, часто разделенных народов живет память о их скифском прошлом. Живет она и на древней земле Кубани в античных песнях о богатырях Нартах у черкесов и абхазов, у осетин и чеченцев, в славянских сказках об острове Буяне и о земле Индейской царя Салтыка на Тамани.

В чем загадка скифов, - не в том ли, что запомнились они историкам под греческими именами, и не было в древности людей, называвших себя скифы, сарматы, савроматы и амазонки. А были многочисленные племена: сколоты, сагдары, мелан-хлены, синды, меоты, кимры, масса-геты, хаумаварги и многие другие.

Подобно бесконечному Золотому Древу разошлись от Черноморья и Майотиды к Востоку и Западу бесчисленные ветви-потомки великого Скифского мира. Хранят музеи мира сокровища скифского искусства, и пробуждают они в человеке вечную его любовь к свободе, закону, на котором установлено мироздание. Само слово мир было любимым у скифов: Ратмир, Велимир, Богумир, Ментеймир. И еще слово дар: Ай-дар, Сагдар, Эльдар, Мирдар... Мир и есть высший дар богов, дар Арты богини, правившей бесчисленными народами и поколениями скифов, их центральной страной Артанией. И вот огонь сверкнул во мгле зарницей,

Чтоб до конца земли распространиться. И люди, озаренные огнем, Не в силах были позабыть о нем,

Герои-нарты, мощь огня изведав, Считать устали славные победы.

Так утверждались нарты на земле,

С огнем в глазах, со славой на челе.

На пиршествах, в сраженьях, на охоте,

Вела их смелость, честь была в почете,

Отвергнув зло, насилие и гнет, Искал свободы нартовский народ... [4: 172].

Тем, кто знаком с современным искусством Республики Адыгея, известны сегодняшние шедевры золотого литья знаменитой на весь мир художницы Аси Еутых, воссоздающей «в зеркале традиций» ювелирное искусство меотских племен, вдохновленное бессмертным эпосом «Нарты».

Живут на просторах Евразии люди, считающие себя потомками скифов, живет их искусство и творческое наследие, живет эпос «Нарты». Это дает надежду на сохранение единства их культуры, надежду на бесконечное будущее, пока горит солнечный огонь.

Обращение к искусству народного эпоса в XXI столетии - дань сегодняшней культурно-исторической реальности. Обращают на себя внимание слова А.Н. Соколовой: «В этом смысле у Нартиады, на наш взгляд, начинается новая жизнь, которая, с одной стороны, может регулироваться, а с другой - существует по особым, своим законам. Так или иначе, в современной жизни, например, адыгов и всей многонациональной Адыгеи Нартиада присутствует как факт культуры и в какой-то мере - как ее регулятор» [5: 154]. Варвара Сидорова, руководитель Центра терапии искусствами в Москве, отмечает в предисловии к книге «Культура образа»: «Общие процессы глобализации, локализации и информатизации, наблюдаемые в мире за последние десятилетия, ведут к резкому увеличению межнациональных контактов на разных уровнях, увеличению числа мульти-культурных обществ, а также к изменениям в сознании носителей традиционных культур» [12: 6].

Взаимодействие традиционной культуры с глобальной цивилизацией не должно приводить к нейтрализации, тем более, исчезновению первой. Базовые константы народной культурной традиции являются живым источником человеческого бытия в сегодняшнем дне для любого народа или этнических сообществ. Для этнической традиции главная задача - восстанавливать и «врачевать» архетипы «человеческого» в социуме, необходимость ее в культурологическом и духовном контексте становится сегодня очевидной. «Красота содействует справедливости», - утверждает создатель архетипиче-ской психологии Джеймс Хиллман [13: 13], и для человека, живущего в динамике постиндустриального цифрового мира, константой такой красоты может служить этика и нравственность народного эпоса, уходящего в глубь тысячелетий, визуальная эстетика художественных артефактов (СЗС), возникших на его основе.

Примечания:

1. Зеркала Мира. Новая мифология. Краснодар: Плехановец, 2011. 150 с.
2. Колясников И.Н. Нравственно-эстетические основы и базовые элементы культуры эпоса «Нарты». Майкоп: Качество, 2005. 448 с.
3. Древняя и средневековая культура адыгов: материалы междунар. науч.-практ. конф., г. Нальчик 16-20 октября 2013 г. Нальчик: КБИГИ РАН, 2014. 193 с.
4. Героический эпос народов СССР // Библиотека всемирной литературы. Т. 1. М.: Худож. лит., 1975. 560 с.
5. Соколова А.Н. Нартиада в контексте современной культуры региона // Вестник Адыгейского государственного университета. Сер.: Филология и искусствоведение. Майкоп, 2015. Вып. 3 (164). С. 149-156.
6. Скифы: сборник. СПб.: Современная интеллектуальная книга, 2018. 720 с.
7. Да услышат меня Земля и Небо: из ведийской поэзии: пер. с ведийск. / сост. Т. Елизаренкова. М.: Худож. лит., 1984. 270 с.
8. Монпере де, Фр.Д. Путешествие вокруг Кавказа: в 7 т. Т. 1. СПб.: Алетейя, 2019. 576 с.
9. Анфимов Н.В. Древнее золото Кубани. Краснодар: Традиция, 2011. 263 с.
10. Кагазежев Ж.В. Из этнической и политической истории средневековой Черкессии (XIV- первая половина XVII в.). Нальчик: Эльбрус, 2015. 464 с.
11. Античные источники о Северном Кавказе: хрестоматия / сост. В.М. Атали-ков. Нальчик: Эль-фа, 2004. 396 с.
12.Сидорова В.В. Культура образа. Кросс-культурный анализ образа сознания. Харьков: Гуманитарный центр, 2017. 252 с.
13.Хиллман Д. Архетипическая психология: пер. с англ. М.: Когито-Центр, 2006. 351 с.

References:

1. Mirrors of the world. New mythology. Krasnodar: Plekhanovets, 2011. 150
2. Kolyasnikov I.N. Moral and aesthetic foundations and basic elements of the culture of the epic "The Narts". Maikop, 2005. 448 pp.
3. The ancient and medieval culture of the Circassians: proceedings of the international scientific-practical conf., Nalchik October 16-20, 2013. Nalchik, 2014. 193 pp.
4. Heroic epic of the peoples of the USSR // Library of the World Literature. Vol. 1. M.: Khudozh. lit., 1975. 560 pp.
5. Sokolova A. Nartiada in the context of the modern culture of the region // Bulletin of the Adyghe State University. Ser. Philology and the Arts. Maikop, 2015. Iss. 3 (164). P. 149-156.
6. Scythians: collection. SPb.: Modern Intellectual Book, 2018. 720 pp.
7. May Earth and Heaven hear me: from Vedic poetry: transl. from Vedic / compiled by T. Elizarenkova. M.: Khudozh. lit., 1984. 270 pp.
8. Monpere de Fr. D. Travel around the Caucasus: in 7 vol. Vol.1. SPb., 2019. 576
9. Anfimov N. Ancient Gold of Kuban. Krasnodar: Tradition, 2011. 263 pp.
10. Kagazezhev Zh.V. From the ethnic and political history of medieval Cherkessia (14th - first half of the 17th). Nalchik: Elbrus, 2015. 464 pp.
11. Ancient sources about the North Caucasus: an anthology / compiled by V.M. Atalikov. Nalchik: El-fa, 2004. 396 pp.
12.Sidorova V.V. Culture of the image. Cross-cultural analysis of the image of consciousness. Kharkiv: Humanitarian Centre, 2017. 252 pp.
13.Hillman James. Archetypal psychology: transl. from English. M.: Cogito-Centre, 2006. 351 pp.
ЮЖНАЯ РОССИЯ РЕСПУБЛИКА АДЫГЕЯ СКИФСКИЙ ЗВЕРИНЫЙ СТИЛЬ АНТИЧНОЕ НАСЛЕДИЕ РЕГИОНАЛЬНЫЙ КОМПОНЕНТ ЭПОС ЭТНОКУЛЬТУРНЫЕ ТРАДИЦИИ КУБАНЬ СЕВЕРНЫЙ КАВКАЗ southern russia
Другие работы в данной теме:
Контакты
Обратная связь
support@uchimsya.com
Учимся
Общая информация
Разделы
Тесты