Спросить
Войти
ЭТИКА
А.В.Маслихин (профессор кафедры философии Марийского государственного университета, Йошкар-Ола) отмечает (013), что закрепление права каждого человека на жизнь и неприкосновенность внутреннего мира отражает процесс перехода от правовых регуляторов жизнедеятельности к естественным, свойственным самому человеку. Если прежде человечность закреплялась при помощи обычаев, традиций и норм, то в настоящее время чувство человечности начинает поддерживать разум.
В ряде европейских стран слово «человечность» является синонимом гуманности. В России оно означает отзывчивость, соответствие имени Человека с большой буквы. Философия рассматривает человечность в качестве естественной основы мирной жизнедеятельности людей. Игнорирование качества человечности делает общественные отношения алчными и жестокими.
Человечность и гуманизм однопорядковые, но не тождественные понятия. Гуманизм отражает всеобщие масштабы общественной жизни, соответствие нормам цивилизованности, человечность выражает единичные и уникальные свойства человека, касается его сущности. Становление качеств человечности происходит путем совершенствования внутреннего мира человека, развития духовности. Осознание внутреннего мира происходит в процессе нравственного развития, уяснения всей сложности бытия.
В виде объекта познания человечность отражает меру нравственной социализации. Человек живет в конкретной социальной среде, ему свойственны определенные нравственные нормы. Жизнедеятельность людей воспроизводит человечность в той мере, в какой совершенно общество. Для человека человечность приоритетна потому, что она продуцируется не столько средой, сколько людьми. Благоприятная среда способствует совершенствованию жизни, а неблагоприятная среда создает препятствия для нормальной жизнедеятельности.
Совесть - это квинтэссенция человечности личности. В деятельности личность следует голосу совести и соизмеряет свои решения с требованиями окружающей среды. Поступая по совести, личность совершенствует внутренний мир, преступая совесть -утрачивает человечность. Внешним критерием человеческих поступков выступает ответственность за мир, внутренним - ответственность перед самим собой.
Человечность не только выражает сущность, но и становится свойством бытия людей. Состояние внутреннего мира консолидирует прежде всего сам человек. Душа требует всеобщности, выхода за рамки непосредственного бытия, обретения тождества со всем миром. Так субъективность обретает значение силы, облагораживающей мир. Человечность - гарант нравственной стабильности внутреннего мира человека.
Образцы человечности встречаются у людей как с сильной, так и слабой волей, характерны для представителей всех социальных слоев и групп. Определенность человека - это совокупность его достоинств и
недостатков. Следовать человечности - значит развивать внутреннюю потребность к гармонии. Моральная чистота - образец человечности.
Общественное мнение осмысливает человечность: главным образом воспринимаются яркие образцы. В то же время для людей важны и «скромные» проявления человечности, такие, как миролюбие, благожелательность. Благожелательный человек сеет мир, добро, справедливость. «В общественном сознании нашей страны получил распространение образ человека, сочетающий американский практицизм и широту русской натуры» (013, с .13).
Человечность позволяет особым образом достигать общественно значимые цели. Утрата человечности бывает вызвана тем, что человек любой ценой стремится осуществить поставленные цели. При несовершенстве общественных отношений человечность легко ранима, даже исчезает из поля зрения. Человечность, «уходя в себя», обретает роль потенциального фактора жизни. В благоприятный момент человек проявляет свой духовный потенциал.
Важным проявлением человечности является великодушие. Великодушный человек прощает ошибки, временные слабости людей, но душа его всегда непреклонна при встрече с суровой действительностью. Понимание достоинств и недостатков современной жизни, возможность поступать так, как требует человечность, - суть великодушия.
Автор приходит к выводу, что человечность обретает функцию преобразования социально-экономических противоречий в совершенствование непосредственной действительности.
Ж.И.Гермашева (доцент Астраханской государственной консерватории) указывает, что одна из главных задач любого человека на рубеже XX и XXI вв. - «не испугаться войти в ткань сегодняшнего дня, обнаружить себя «здесь и теперь» (014, с.14). Главные препятствия вхождения в переживание современности - малодушие, тщеславие, умственная лень, преодоление которых есть поступок выбора.
Ответственность неотделима от совести, которая глубже ума, но чтобы сделать из обращения к совести правильные практические выводы, нужен ум. Посредником между совестью и умом служит мораль. Если совесть - глубина, то ум - свет. Мораль, определяющая выбор, нужна, чтобы свет проявил глубину.
Высший смысл жизни подлинно творческому человеку задают духовные, а не материальные приоритеты, мотивации к самореализации. «Духовные приоритеты и символы культуры определяют ее первичность
для формирования нематериальной программы, именуемой личностью» (014, с.15).
Чтобы сохранить себя, надо уметь слышать голоса других, сделать универсальной формой общения диалог. Другой - не просто собеседник, это тот, по кому субъект выверяет свое бытие. Воинственно опровергая чужую точку зрения, человек отвергает чужое бытие. Устраняя чужое бытие, он затрагивает основы и своего собственного существования. «Диалог есть единство и автономия личности одновременно» (014, с.15).
Л.Е.Балашов (главный редактор журнала «Категории») определяет (015) гуманистическую философию как умонастроение мыслящих людей, осознанную установку на человечность без границ. Человечность - это безотчетный, непосредственный гуманизм, гуманизм - осмысленная человечность. Для гуманиста человек ценен сам по себе как таковой, в силу своего рождения. Гуманист изначально положительно относится к человеку, каким бы этот человек ни был.
Гуманизм признает многообразие и единство человечества как равноценные данности. Признавая многообразие человечества, гуманизм выступает против попыток уменьшить это многообразие путем насилия или принуждения. Признавая единство человечества, гуманизм выступает против попыток разорвать это единство, изолировать какую-то часть людей от основного человечества.
Человек как живое существо изначально обладает каким-то минимумом свободы, и в то же время в нем заложено безграничное стремление к большей свободе.
Автор выделяет две крайности в понимании природы человеческих отношений. Одни философы абсолютизируют изначально враждебный характер межчеловеческих отношений. Эта точка зрения наиболее ярко представлена известным выражением Т.Гоббса «Война всех против всех». Другие философы абсолютизируют взаимную расположенность людей друг к другу. Эта абсолютизация проявляется прежде всего в проповеди всеобщей любви. Наиболее ярко подобная точка зрения отражена в библейской заповеди «Возлюби ближнего своего как самого себя». Немецкий философ Л.Фейербах и русский писатель Л.Н.Толстой проповедовали всеобщую любовь.
Представители первой точки зрения - это циники, которые считают неравенство людей естественным условием их совместной жизни. Представители второй - утописты, которые считают неравенство людей безусловным злом и выдвигают лозунг равенства. По мнению
автора, ни та, ни другая точка зрения в абсолютном варианте нереализуема: «В человеческом обществе одинаково представлены элементы того и другого типа межчеловеческих отношений: и вражда, и дружба, и ненависть, и любовь» (015, с.26).
Автор выделяет следующие два вида справедливости: справедливость, порождаемую различием людей (по происхождению, условиям жизни и т. п.), и справедливость, порождаемую сходством людей (как граждан государства и т.п.). Абсолютизация одного из видов приводит к общей несправедливости.
Отношения между людьми регулируют такие формы общественной воли, как мораль, политика, право. Мораль регулирует отношения людей путем внутреннего (через совесть) и внешнего (через общественное мнение) убеждения. Право регулирует отношения людей путем внешнего (со стороны государства) и внутреннего (через законопослушание) принуждения. Политика регулирует отношения людей и путем принуждения, например, через партийную дисциплину, и путем убеждения - через пропагандистскую деятельность политических партий, через их участие в государственном управлении и предвыборных кампаниях.
М.Л. Клюзова указывает, что Л. Н. Толстой, осмысливая феномен человека через призму прежде всего его нравственного бытия, придерживается этико-аксиологического подхода. Проблема человека представляется им как подготовительная ступень для разрешения более важного вопроса о смысле человеческой жизни. Его интересовало главным образом не то, чем является человек по своей природе, а то, как ему надлежит жить, т.е. какими правилами руководствоваться в жизни. Человек для Толстого - это «ни зверь, ни ангел, но ангел, рождающийся из зверя, духовное существо, рождающееся из животного» (016, с.167). И это рождение охватывает все время пребывания человека в мире, составляя главную внутреннюю цель его земного бытия.
Уникальность человеческой природы Толстой усматривает в наличии в ней двух частей, полярных по своей сути: «слепой, телесной», удел которой - жить «одной животной жизнью», и «зрячей, духовной, разумной», которая одобряет или нет действия первой. Двойственному характеру этой природы соответствует двойственность представлений о благе: телесному свойственно ложное понимание сущности блага, не имеющее никакого позитивного этического смысла, духовному существу, окончательно одержавшему в человеке верх над телесностью, доступны подлинное понимание и достижение истинного блага жизни. Таким образом, для Толстого главным условием обретения людьми
истинного блага выступает полная эмансипация человека духовного от животного существа. Принцип нравственного самосовершенствования возводится им в ранг всеобщего морального требования. Только двойственность человеческой натуры обусловливает саму возможность нравственного движения вверх, к истинному благу, выражением которого выступает у Толстого универсальный принцип ненасилия.
Опасной болезнью современного человека Толстой считал его эгоистическую слепоту и отсутствие у большинства людей твердого нравственного руководства в жизни, следствием чего выступала разрушительная для человека безграничная склонность к насилию, в котором субъект ошибочно усматривал некую панацею при решении любых проблем. Единственным возможным способом излечения Толстой считал следование разуму ради достижения истинного блага: неукоснительное исполнение всеобщего закона любви, глобальная переоценка всей прежней системы духовно-нравственных ценностей.
Человек, по Толстому, - это отнюдь не слабое и пассивное существо, изначальная греховность которого довлеет над ним; это не мечтатель, с высоты моральной исключительности созерцающий муравейник жизни, но активный деятель, созидатель, а не разрушитель, ясно осознавший свою главную цель и убежденный в правильности избранных средств ее достижения. Этот человек подлинно свободен, ибо вместо ложной внешней цели изменения мира он поставил перед собой истинную и достижимую внутреннюю цель жизни - изменение самого себя. При этом контуры того разумного человека, живущего по законам любви и разума, которые рисует Толстой, отнюдь не напоминают некоего сверхчеловека, для которого все доступно. Достичь истинного блага в рамках земной жизни может любой, самый обычный человек, а не исключительная личность. Толстой убежден, что, обладая четким духовно-нравственным ориентиром в жизни, человечество неизбежно должно реализовать этот идеал.
Как нравственно-философское учение Толстого в целом, так и его представления о человеке рождаются на скрещении путей европейской мысли и восточной традиции мудрости. С одной стороны, они плод синтеза высших достижений религиозно-философских учений предшественников, с другой, - рассмотренные в целостном единстве, складываются в весьма оригинальную и не лишенную логической стройности систему положений. «Толстой достаточно суров в своей критике современного ему человека, однако, несмотря на это, в его трактовке феномена человека преобладает отнюдь не пессимизм, а
оптимистические и глубоко гуманистические по своей сути мотивы любви к людям, искренней веры в их разум и силы светлой надежды на то, что у человечества все же есть будущее» (016, с.169).
Р.А.Копаладзе (Лаборатория экспериментально-биологических моделей РАМН) отмечает (017), что вопросы этичности проведения экспериментов на животных обсуждаются уже многие годы. Ортодоксальные защитники животных полностью отрицают возможности их использования в любых научных исследованиях. Однако исследования в таких областях, как онкология, сердечно-сосудистые поражения, хирургия, генная инженерия, фармакология и токсикология невозможны без экспериментов на животных. Между крайними точками зрения об этичности или неэтичности использования животных в медико-биологических исследованиях лежит реальная позиция, которой должен придерживаться экспериментатор. Эту позицию автор представляет в виде следующих этических принципов:
В последние годы во многих странах создаются локальные этические комитеты, которые осуществляют помощь экспериментаторам в соблюдении принципов гуманности, установлении диалога с административными органами и общественностью. Деятельность этических комитетов и этические принципы автор рассматривает не как средство давления на исследователей, а, скорее, как средство достижения успеха - научного, экономического, гуманитарного.
А. В. Суворов указывает, что в процессе воспитания необходимо понимание, сочувствие, любовь. «Причем любовь не только чья-то к тебе, а прежде всего твоя к кому-то» (018, с.155). Ибо человек скорее самомобилизуется ради любимого существа, чем ради себя самого. И только понимание, сочувствие, любовь дают не просто вкус к жизни, а неутолимую жажду жизни, сознательную готовность, без которой никакой смысл жизни реализовать не удастся. И это не утопический идеал, а естественный способ самосохранения у высших животных и человека, обеспечивающий сохранение жизни потомства.
Человек принципиально отличается от животных и тем, что сфера действия этого способа выживания у него неизмеримо шире, чем только видовое самосохранение. Без любви - разрастающейся до ею же создаваемой филосферы - нет и не может быть если не вкуса жизни, то, во всяком случае, жажды жизни. Без любви, т. е. вне филосферы, незачем, не для кого жить. Именно без собственной любви человека, а не только без любви к нему. В этой сфере потребительство смерти подобно.
Духовное здоровье - это интериоризированная в процессе воссоздания культура человечества - теоретическая и нравственная. На уровне духовного здоровья встает проблема качества жизни: не только зачем жить, но и как жить. В основе гуманистического мировоззрения лежит терпимость, т. е. признание права каждого быть самим собой; признание сначала на уровне идеала, а затем, в течение всей остающейся жизни, и на уровне воплощения этого идеала в повседневной практике взаимодействия с окружающим миром. Мышление, воображение и нравственность являются высшими формами развития психики: в них психика перерастает саму себя, врастает из «души» в «дух» (018, с.159).
Путь социальной реабилитации инвалидов лежит через взаимную поддержку, через взаимную готовность помочь. И первоначальная инициатива здесь может принадлежать исключительно здоровым. Только опираясь на поддержку здоровых, инвалид может поверить в себя в достаточной степени, чтобы почувствовать жажду жизни.
Как только человек задается вопросом, зачем жить, он, осознанно или нет, претендует на то, чтобы за свою жизнь, за то, какой она получится, отвечать. К сфере духовного здоровья автор относит этический смысл жизни и смерти одновременно. Конечность жизни, смертность человека, придает ценность жизни. «Не будь смерти, жизнь не имела бы никакой ценности...» (018, с.161). Вместе с жизнью обесценился бы какой бы то ни было гуманизм, а добро и зло поменялись бы местами: добром стала бы смерть, а злом - жизнь. Смерть мобилизует человека на реализацию его возможностей - это неизвестный, но неизбежный срок истечения наших обязательств перед собой и остальным миром, и надо постараться успеть как можно больше, пока жив. Смерть близких вынуждает задумываться о мере человечности в отношениях людей друг к другу, об иерархии ценностей, о том, не приносит ли человек самых близких в жертву чему-то менее ценному, совершая при этом жертвоприношение в своем межличностном взаимодействии. «Жизнеутверждающий смысл смерти в том, чтобы успеть состояться в качестве хорошего человека» (018, с.164).
Воля к жизни - это самомобилизация с целью реализовать свободу личности от всевозможных внешних давлений, с одной стороны, и от собственных капризов - с другой. Важнейший источник жажды жизни на уровне духовного здоровья - любовь к другому человеку, ради кого стоит, надо жить даже через «не могу», даже при отсутствии вкуса к жизни. Источник и воли к жизни, и смысла жизни - филосфера, т.е. сфера любви.
Воля к жизни - это мобилизация сил на воплощение смысла жизни в определенном образе жизни. «...Не просто существовать, а именно полноценно жить, успеть состояться полноценной личностью; научиться ценить жизнь, пока она не кончилась, беречь людей, особенно любимых, пока они живы; от инстинктивного самооправдания и самовсепрощения перейти к сознательной ответственности за себя и (как минимум) своих близких перед собственной нравственной интуицией (совестью); научиться самостоятельно себя судить с позиций нравственной интуиции, а не предоставлять судить о себе другим, перекладывая на этих других заодно и ответственность за себя; научиться осуждать себя за все, что заслуживает осуждения в прожитой части жизни, чтобы хотя бы в оставшуюся часть жизни уменьшить накопление негативного, постыдного в своем «нравственном балансе» (018, с.166-167).
В современной общемировой экстремальной ситуации проблема реализации человечности в образе жизни человечества становится проблемой жизни и смерти. «Либо станем человечными - и тогда
выживем, либо не станем - и тогда самоуничтожение человечества можно считать неизбежным, рано или поздно» (018, с.186). В контексте глобальной проблемы гуманизации отношений мирового сообщества с самим собой и окружающим миром человечность должна стать смыслом жизни каждого живого человека.
Проблема выживания обостряется антигуманным, ориентированным на обладание ради обладания характером человеческой деятельности, направленностью социального «прогресса» в сторону «технократического фашизма» (Э.Фромм). Отсюда требование глобальной гуманизации жизни человечества, гуманистической ориентации социального прогресса во всех областях - от техники до образования, от математики до поэзии и музыки. Культура вообще может быть только человечной, нравственной. Не случайно Э.В.Ильенков определяет культуру как все, что сделано человеком для (а не против) человека.
Человечность автор понимает как реализацию ответственности за себя перед своей совестью, реализацию стремления помочь, а не навредить; готовность проверить любые этические нормы на адекватность единичной ситуации, в которой догматическое применение этих норм может привести к прямо противоположному результату - к человеческому жертвоприношению, т.е. к принесению интересов живого человека в жертву морально-этической абстракции.
Под ответственностью автор понимает важнейшую характеристику разумности человечества и человеческих существ. Ответственность предполагает долг сохранения человеческой жизни и природы. Ответственность - это долг любви как в узком смысле (долг сохранения жизни и здоровья близких), так и в широком (долг сохранения условий существования человечества). Таким образом, ответственность - это «космический и индивидуальный долг любви, предполагающий диалектическое отождествление космического и индивидуального» (018, с.196).
Логическим следствием понимания категории космической ответственности как основы гуманистической этики оказывается переосмысление категорий разума и безумия: что ответственно - то разумно, что безответственно - то безумно. То же самое с категориями совести и бессовестности: совестливость предполагает ответственное, следовательно, разумное отношение к себе и ко всему миру, а бессовестность - безответственное, следовательно, безумное.
Человечность является реализацией гуманизма, с одной стороны, а с другой - предпосылкой для формирования гуманистического
мировоззрения. Превращение каждого живого человека в личность, нормальную, всестороннюю, гармоничную, совпадает с реализацией высшей миссии каждого человека в качестве разумного существа, т.е. ответственного, нравственного. Фактором саморазвития личности в гуманистическом направлении является взаимная человечность - сначала по отношению к самой личности, и ответная по отношению к окружающим людям, а не взаимная жестокость.
Философское осмысление реализации человечности дает гуманизм как мировоззренческую систему. На психологическом уровне действует именно человечность, гуманность - в качестве основы определенного образа жизни. Эта основа может остаться бессознательной, стихийно реализуемой, а может быть осмыслена до мировоззренческого уровня, и в этом случае формируется не просто добрый человек, а убежденный гуманист.
Человечность окружающих и собственная ответная человечность являются решающим фактором детского саморазвития, направляют его в сторону формирования человечного образа жизни. В конце концов, человечность превращается в этический закон образа жизни личности, механизм, определяющий поведение личности на уровне эмоциональной интуиции, если не на уровне гуманистического мировоззрения. Одновременно у ребенка формируются представления о человечности, которые конкретизируются в ходе попыток реализации своих представлений о человечности в повседневном общении с окружающими людьми и с самим собой.
Гуманизм - это естественная реакция на сциентизм во всех его многообразных проявлениях - от оценки атомных бомбардировок как «блестящих физических экспериментов» до преформистского оправдания педагогической безответственности биогенетической предопределенностью судьбы личности. Сциентизм выступает как разновидность религии, в которой роль Господа Бога отводится науке, которая объявляется такой высшей ценностью, ради которой можно без колебаний принести в жертву хоть все человечество. На самом деле наука должна быть средством служения истинной высшей ценности -человеку, а никак не наоборот (Э.В.Ильенков).
О.В.Летов
