Спросить
Войти
бор стилистико-синтаксических средств. Для автора-мемуариста характерно следующее: фактологическая точность - один из главных принципов «новой прозы» (указание точных дат, специфических подробностей, использование топонимов), применение формул логизированного языка - констатирующих, утверждающих, условных конструкций, фраз со значением причины, обоБиблиографический список
снования. В качестве синтаксических коррелятов для формы субъективного повествования, основного источника модальной информации, выделяются: использование приёмов внутреннего диалога, несобственно-прямой речи, парцелляция, номинативы, эллипсис, а также многочисленные вариации соединения форм глагольного времени.
References
Статья поступила в редакцию 26.05.20
УДК 821.351.43
Daurbekova Kh.Kh, postgraduate, teaching assistant, Department of Ingush Literature and Folklore, Ingush State University (Magas, Russia)
THE MYTHOLOGICAL BASIS OF THE STORY "DOG MAYRA KURKA" (BRAVE HEART KURYUKO) I.A. DAKHKILGOVA. This article discusses an urgent problem of interaction of myth and literature, which is studied on the basis of the story of the Ingush writer I.A. Dakhkilgova "Dog mayra Kurka" (Brave heart Kuryuko). The work is analyzed from the point of view of folk poetic traditions embodied in the structure of artistic discourse. The tendency to appeal to mythological plots, rituals, images is relevant even in the ancient period of history and was continued in Ingush literature, including the work of Ibrahim Dakhkilgov. As a result of the study, the place and role of the Ingush myth "Sons of the Blizzard" in the art system of the work is determined. It is noted that I.A. Dakhkilgov rethought the plot of the myth and gave it a different conceptual focus. The motive of self-sacrifice for the benefit of the people, influencing the formation of heroic pathos, becomes a key in the story.
Х.Х. Даурбекоеа, аспирант, ассистент, ФГБОУ ВО «Ингушский государственный университет», г. Магас
МИФОЛОГИЧЕСКАЯ ОСНОВА РАССКАЗА «ДОГ МАЙРА КУРКЪА» («ОТВАЖНЫЙ КУРЮКО») И.А. ДАХКИЛЬГОВА
В данной статье рассматривается актуальная проблема взаимодействия мифа и литературы, которая исследуется на материале рассказа ингушского писателя И.А. Дахкильгова «Дог майра Куркъа» («Отважный Курюко»). Произведение анализируется с точки зрения народно-поэтических традиций, воплощенных в структуре художественного дискурса. Тенденция обращения к мифологическим сюжетам, ритуалам, образам была актуальна еще в античный период истории и нашла продолжение в ингушской литературе, в том числе и в творчестве Ибрагима Дахкильгова. В результате исследования определены место и роль ингушского мифа «Сыновья Вьюги» в художественной системе произведения. Отмечается, что И.А. Дахкильгов переосмыслил сюжет мифа и придал ему другую концептуальную направленность. Мотив самопожертвования во благо народа, влияющий на формирование героического пафоса, становится ключевым в рассказе.
Ингушская литература, как и литература других народов Северного Кавказа, «имеет в качестве духовно-культурной основы национальный фольклор», который является воплощением нравственно-этического, религиозно-мировоззренческого опыта предков. Совсем неудивительно, что писатели и поэты используют фольклорные мотивы, сюжеты, образы с целью «воссоздания объективного исторического фона, быта и нравов изображаемой эпохи» [1 - 13].
Распространение данный прием получил еще в античной литературе (Гомер «Иллиада», «Одиссея», Эсхил «Прометей прикованный»), поскольку «ни одно сколько-нибудь значительное явление литературы немыслимо без опоры на вековой исторический, в том числе и эстетический опыт народа» [8, с. 15].
В произведениях ингушских писателей фольклоризм и этнографизм выявляются на всех уровнях: идейно-эстетическом, сюжетном, композиционном. Думается, связано это в первую очередь с тем, что «литература - это продукт, синтез фольклорного наследия, мифологического и религиозного мышления, устно-поэтических форм художественного сознания, национального мировидения, народного этикета, а также усвоения других литературных традиций и инонационального духовного опыта в целом»[3, с. 14].
Придерживается этой традиции в своих художественных произведениях и выдающийся ученый-фольклорист, писатель Ибрагим Абдурахманович Дахкильгов. В рассказе «Дог майра Куркъа» он трансформирует сюжет ингушского мифа «Дарза къонгаш». Осмысляет в нем трагическую судьбу героя-богоборца Курюко, который «имеет глубокие корни, восходящие к нарт-ор-стхойскому эпосу» [11, с. 17]. Нартский эпос в ингушском фольклоре содержит значимый пласт мифологических сюжетов. Нартиада как комплекс сюжетов,
повествующих о богатырях (нартах), является общекавказской культурной сокровищницей.
По утверждению литературоведа Горчхановой Т.Х., «единство национальных версий кавказской Нартиады наиболее ярко представлено в двух его главных образах: Сеска Солса - Сосруко - Сослан - Сасрыква и Села Сата - Сатана - Сатаней - Сатаней-Гуаша» [3, с. 18].
Помимо этого, образ главного героя ингушского мифа «Сыновья Вьюги» богатыря Курюко в северокавказской литературе присутствует и под другими именами: Амирани (у грузин), Насрен-Жаче (у адыгов), Сырдон (осетинская версия). Все они борятся с богом, за что прикованы цепями к горам.
Один из вариантов фольклорного произведения «Семь сыновей Вьюги» был записан на русском языке литератором, театральным критиком, драматургом Валерианом Яковлевичем Светловым в 1863 году. По сюжету мифа, бог Ткъа заставляет нартов (созданных им самим же людей) приносить в жертву одного из их числа. Нарты лишены условий, они питаются кореньями ягод, мерзнут в пещерах и каждый день сжигают одного из сородичей, чтобы запах доходил до Бешлоам-Корта (Казбек), где расположился Ткъа. Последний «ест досыта барашков и греется до поту у солнца», а запах сожженного нарта доставляет ему удовольствие [10, с. 3].
В противостояние с создателем вступает молодой нарт Курюко, жертвующий свободой и здоровьем ради блага народа. Данный миф также стал основой для произведения другого ингушского писателя Саида Чахкиева - поэмы «Чаша слез». Здесь автор в метафорической форме выразил мучения своего народа в период насильственной депортации в 1944 году: Сталин аллегорично изображен
Ткъа, ингуши - нартами. С какой целью художники слова обращаются к мифологическим сюжетам? При помощи мифа автор осмысляет, систематизирует и упорядочивает реальность, что «воплощается в смыслообразах культуры» [2, с. 7].
В отличие от трагиков Древней Греции, для которых посредством изображения борьбы с роком приходит духовное очищение, в литературе народов Северного Кавказа благодаря мифу развиваются мотивы свободы и национальной идентичности, поскольку «миф является формой коллективной исторической памяти» [5, с. 18]. Думается, связано это с геополитическими причинами: завоевание и покорение Кавказа, карательные экспедиции, переселенческая политика, репрессии, ликвидации национальных республик. Литературные традиции народов, у которых не было письменности до прихода Советской власти, «развивали его освободительные мотивы», приближаясь к главным задачам времени [1, с. 2].
Сюжеты самого мифа и рассказа Ибрагима Абдурахмановича тождественны. Однако писатель при помощи средств художественной выразительности расширяет и обогащает идейно-эстетическое содержание фольклорного произведения как основы. Если в самом мифе лейтмотивом является происхождение созвездия Большой Медведицы, то в произведении главенствующей становится тема самопожертвования. В рассказе «наблюдается синтез жанрово-стилевых признаков, присущих героической песне, сказке, легенде» [6, с. 141].
Проблематика произведения сопряжена с образом главного героя Курюко, который становится «персонификацией процессов обновления и служит образцом для переходных обрядов» [7, с. 85].
И.А. Дахкильгов на материале фольклорного текста осмысливает ряд нравственно-философских проблем: добро и зло, смысл жизни и предназначение человека, жизнь и смерть. Конфликт эпического произведения базируется на их решении.
Курюко как личность сталкивается с несправедливостью еще в детстве и решает ей противостоять. Писатель создал картину героической борьбы одного человека с многочисленными «слугами» и творцом несправедливости.
Происхождение главного героя в мифе и рассказе отличается: в фольклорном произведении Курюко является сыном Элмарза, призывающего поклоняться Ткъа; у Дахкильгова он принадлежит обыкновенной семье нартов. Если рассматривать сюжет в ретроспективе, то в «Семь сыновей Вьюги» Курюко решает бороться с богом только тогда, когда жребий новой жертвы выпадает ему самому.
В «Дог майра Куркъа» («Отважный Курюко») герой с детства ненавидит Ткъа, взрослеет, думая о сражении с ним. Думается, эта деталь раскрывает заглавие самого произведения с эпитетом «дог майра». Автор применил не просто слово «майра», обозначающее «смелый», а лексему «дог майра», свидетельствующую о чрезвычайной смелости героя, смелости сердечной.
Отличие мифического Курюко от героя произведения прежде всего в том, что в фольклоре он несет в себе функциональные особенности трикстера. Дах-кильговский Курюко - культурный герой, «приносящий в мир некое знание или умение, идею или веру, вокруг которых завязываются социальные, межличностные и семейные отношения» [12, с. 33 - 34]. В рассказе герой борется с испытаниями градационно: Курюко в полной мере проявляет смелость, находчивость, зоркость ума. Обратимся к тексту:
«Топ кхийттааькхасанна д1атоссавеннав Ткъа, ц1е ц1ог1а теха Бешло-амах 1ок1ала веддавиз. Ший ворхх1е во1 т1ехьа а ваьккха, Куркъийна т1ехьа веддав. Шийнаоарц т1ехьакхувш долга хайча, жаидоаханиадамашкахьад1а а лаьхка, оарцаннадухьалаваьннав Куркъа. Айвеш, лостош, вожаш Ткъайкъонгаш
Библиографический список
В данном фрагменте представлен самоотверженный поступок юноши -борьба с богом во благо собственного народа. Как и в мифе, он сражается с Ткъа и сыновьями один, без чьей- либо помощи. Дахкильгов словно опровергает пословицу «один в поле не воин», показывая силу духа Курюко, которая и стала причиной наступивших благ для его соплеменников. Победа богатыря наталкивает на мысль о том, что даже один человек может изменить ход истории.
Словосочетание «малх мукъа баьккхаб/освободил солнце» усиливает экспрессию дискурсивного пространства. Конец произведения драматичен: Курюко прикован к пещере на горе, куда каждый день прилетает орел, клюющий его сердце. Герой наделен бессмертием, дабы его мучения были бесконечными. Единственным утешением богатыря в мучительные мгновения становится мысль о том, что у людей отныне есть пропитание.
Фольклорная песня с жизнеутверждающим содержанием завершает повествование в рассказе:
Хьайнаьхадухьа, дог ц1ена ва Куркъа! Керарамерзаса 1одиллар 1а. Везахьо наха цудухьадукха, Боккхахамбеш, ц1и йоахцархьа!/
Ради своих людей ты, чистосердечный Курюко!
Пожертвовал своей душой.
И потому тебя любят люди,
С большим уважением произнося твое имя. (Перевод - Х.Д.).
Символом добра и света в тексте становится Хоама кхокха (Голубь-вестник). После того, как орел покидает Курюко, он влетает в пещеру и рассказывает богатырю о счастливой жизни людей на земле. Герой вздыхает с облегчением и ощущает умиротворение - его усилия были оправданы.
Таким образом, Ибрагим Абдурахманович Дахкильгов на основе ингушского мифа «Дарза къонгаш» («Сыновья Вьюги») создал оригинальное в тематическом плане произведение, заглавие которого подтверждает мысль о высокой нравственности и смелости главного героя. Богатые лексические средства, этнографические детали, архаизмы помогают максимально полно воссоздать картину древности. Образ главного героя рассказа «Дог майра Куркъа» («Отважный Курюко») И.А. Дахкильгова соотносится с древнегреческим Прометеем. Однако если у Прометея было ожидание появления Геракла, то единственным утешением ингушского богатыря Курюко становится мысль о наступивших человеческих благах. Идея самопожертвования ради своего народа мастерски реализована автором на всех художественных уровнях произведения.
Выдающийся ингушский писатель И.А. Дахкильгов, переосмысливая фольклорный текст, придал ему мотив, в основе которого лежит жертвенное начало. Мифический сюжет в структуре рассказа трактуется им в следующем культурологическом аспекте: смысл жизни и предназначение личности заключаются в борьбе с несправедливостью ради общего блага. Курюко, обладая неимоверной силой, принес в жертву себя и свою свободу во имя всего человечества.
References
Статья поступила в редакцию 29. 05.20
УДК 811 + 37.012
Minaeva V.Yu, teaching assistant, Altai State Medical University; postgraduate, Altai State Pedagogical University (Barnaul, Russia), E-mail: toru92@mail.ru
POLYSITUATIONALITY OF THE RUSSIAN LANGUAGE PREDICATIVE LEXIS IN ASPECT OF COMMUNICATIVE TRAINING IN SEMANTICS. The article highlights issues of the polysituationality predicative lexis of the Russian language. The linguistic specificity of communicative teaching semantics is describes using the verb "come" as an example. Examples of tasks on the study of predicative vocabulary in the aspect of polysituational analysis at one of the practical classes in the group of foreign students of Altai State Medical University are given. It is necessary to say that the proposed exercises are aimed not only at the formation of lexical and semantic knowledge, but also at grammatical ones: studying the category of time, establishing specific forms of the verb, changing nouns in each case. According to the author, the study of the semantics in the aspect of a polysituationality analysis can serve as a theoretical basis for creating didactic tasks for foreigners. The use of such tasks in foreign language classes contributes to the formation of communicative skills and abilities.
В.Ю. Минаева, преп.-асс. Алтайского государственного медицинского университета, аспирант Алтайского государственного педагогического
университета, г. Барнаул, E-mail: toru92@mail.ru
ПОЛИСИТУАТИВНОСТЬ ПРЕДИКАТИВНОЙ ЛЕКСИКИ РУССКОГО ЯЗЫКА В АСПЕКТЕ КОММУНИКАТИВНОГО ОБУЧЕНИЯ СЕМАНТИКЕ
В статье освещены вопросы полиситуативности предикативной лексики русского языка. Определены лингвистические особенности коммуникативного обучения семантике на примере глагола «заходить». Приведены примеры заданий по изучению предикативной лексики в аспекте полиситуативного анализа на одном из практических занятий в группе иностранных студентов Алтайского государственного медицинского университета. Необходимо сказать, что предложенные задания направлены не только на формирование лексических и семантических знаний, но и грамматических: изучение категории времени, установление видовых форм глагола, изменение имён существительных по падежам. По мнению автора, изучение семантики в аспекте полиситуативного анализа может служить теоретической основой для создания дидактических заданий для иностранцев. Использование таких заданий на занятиях по иностранному языку способствует формированию коммуникативных умений и навыков.
В настоящее время в теории и практике обучения иностранному языку остаётся открытым вопрос об эффективных приёмах обучения иностранным языкам. Преподаватели русского языка как иностранного (далее - РКИ) утверждают, что особое место при обучении иностранцев русскому языку занимает лексика. Это объясняется тем, что пополнение активного словаря зависит от уровня овладения грамматической системой языка, в которой происходит заучивание новых лексем и понимание имеющихся между ними фонетических, грамматических, семантических (смысловых) и ассоциативных связей [1, с. 53].
С психолингвистической точки зрения, обработку языка и его производство можно рассматривать как вовлечение нескольких языковых уровней, о которых пишет E. Hatch в работе «Psycholinguistics: a second language perspective». Система языка, по мнению E. Hatch, представляет собой уровни языкового плана (уровни языка), которые сложены, как коробки, один на другой, но не нужно делать вывод о том, что каждый уровень влияет только на тот, который ниже его. «Намерение речи управляет речевым событием, которое оказывает влияние на синтаксис. Синтаксис контролирует лексику, которая управляет морфологией. Морфология контролирует фонологию, которая управляет фонетикой. Тем не менее, каждый уровень языка имеет определенную независимость. Более низкие уровни могут влиять на более высокие: мы можем изменить значение высказывания, поменяв лишь интонацию: заявление может стать командой, а вопрос - комплиментом. Интонация часто изменяет другие более высокие уровни, поэтому она отделяется от фонологии и находится выше синтаксиса. Однако лексический выбор, план более низкого уровня, может заставить нас изменить синтаксис любого высказывания» [2, с. 233].
Одним из самых важных уровней языка, которым овладевает иностранец, является лексический, поэтому преподавателю РКИ необходимо выбрать такой метод обучения иностранному языку, в рамках которого изучение лексики проходило бы в ситуациях общения и играло главную роль, а грамматическая составляющая носила лишь дополнительный характер.
Вслед за учёными коммуникативной лингвистики, психологической теории деятельности, концепции развития индивидуальности в диалоге культур в качестве ведущего метода обучения иностранным языкам мы используем коммуникативный метод, в котором обучение иностранному языку имеет ситуативную направленность. Особенностью данного метода является приближение процесса обучения языку к процессу реальной межкультурной коммуникации, где и происходит овладение иноязычной культурой [3, с. 196 - 197]. Одним из главных принципов коммуникативного метода выделяется принцип ситуативности.
В работах по методике РКИ представлены различные методы обучения иностранному языку, в которых учтены принципы коммуникативного обучения, но проблема эффективности конкретных методик и приёмов остается открытой.
В своей преподавательской деятельности (в работе с иностранными студентами) мы впервые используем методику полиситуативного анализа, разработанную доктором филологических наук, профессором Н.Б. Лебедевой.
Наше исследование является продолжением ряда современных лингвистических работ в области полиситуативности: Н.А. Дьячковой «Полипропозитивные структуры в сфере простого предложения», 2001; А.Н. Понкратовой «Дистрибутивная глагольная множественность в когнитивно-функциональном аспекте», 2002; Ю.В. Королевой «Полипрефиксальные глаголы в русском языке», 2003; Т.А. Кадоло «Денотативная семантика русских ментальных глаголов», 2004; М.С. Небольсиной «Русские глаголы речевого воздействия в аспекте полиситуативности», 2006; Л.В. Табаченко «Приставочные позиционные глаголы в истории русского языка: полиаспектный анализ», 2011; С.Л. Камзиной «Полиситуатив-ность русских глаголов изображения в деривационно-мотивационном аспекте», 2013 [4 - 10].
Исследователями было найдено несоответствие языковых ситуаций (пропозиций), например, в немецком и русском языках (см. работу М.С. Небольсиной). Это косвенно свидетельствует о том, что нужно изучать языковые ситуации изучаемого языка. По нашему мнению, такой подход поможет избежать многих ошибок в речи иностранцев.
Данные научные труды показывают эффективность полиситуативного анализа в изучении лингвистических единиц морфемного, лексического и синтаксического уровней. Включенность в контекст современных лингвистических исследований говорит о практической значимости нашей работы.
В центре нашего внимания лингвистические особенности полиситуативного анализа предикативной лексики при обучении иностранцев семантике русского языка.
Объектом исследования является процесс распознавания лексико-семан-тических вариантов слова и уместное использование иностранцами предикативной лексики в ситуациях общения в полиситуативном аспекте на примере глагола «заходить».
Новизна работы заключается в том, что полиситуативность предикативной лексики может быть рассмотрена как лингвистическая особенность обучения семантике лексических единиц иностранного языка в коммуникативном аспекте и
