Спросить
Войти
Категория: Литература

КНИГА «ЛАМПАДА» О. А. ОХАПКИНА КАК «ПОЭТИЧЕСКИЙ ДНЕВНИК»

Автор: А. Г. Корсунская

го коня сто других пьют воду», «Человек, совершая добро, не спрашивает, кому оно достается», «И сидящего на коне собака кусает».

В автобиографическом произведении М. Бексултанова очень откровенно и одновременно целомудренно воспроизведены и наиболее сложные, проблемные и напряженные эпизоды жизни самого писателя, начиная с его раннего детства, взаимоотношений в родительской, затем - в собственной семье, практически до момента написания книги. Среди действующих лиц книги - это и ныне живущие и уже ушедшие из мира люди, прожившие большую жизнь и по-разному влиявшие на формирование личности и дальнейшую реализацию духовно-нравственного и творческого потенциала писателя.

Муса Бексултанов в своей автобиографической прозе крайне требователен, даже безжалостен к себе в процессе самораскрытия его внутреннего мира, собственной жизненной позиции. Он не стесняется признаваться в своих психологических проблемах, сомнениях, неудачах, неизбежных в судьбе человека творческого труда, делится тревогой о судьбе родины и народа, ощущением недовольства собой, испытывает к себе чувство самоиронии. Муса Бексултанов в книге «Далекие берега реки жизни» (в отличие от публицистики и эссеистики) нигде не делится с читателем историей создания своих произведений, процессом литературного труда. Однако в книге имеется не менее важный аспект, информирующий о предпосылках творчества автора.

Обратившись непосредственно к автобиографическому тексту М. Бексулта-нова, мы можем прийти к мнению о том, что этот текст имеет ряд признаков традиционного варианта жанра лирической автобиографической повести о детстве. При этом авторское движение к исследованию темы детства, юности появилось в его творчестве намного раньше, еще в его новеллистике и публицистике.

Первые главы автобиографической книги Мусы Бексултанова «Далекие берега реки жизни» имеют характер экспозиции, они обращены к «предыстории» главного автобиографического героя, к истории его рода. Воспроизводя минувшее, автор, несмотря на свою сдержанность мужчины-горца, принимает взволнованное участие в жизни своего рода. Писатель постоянно сверяет свои духовно-нравственные ориентиры с чеченским этическим кодексом Нохчалла, основным проводником которого в его жизни и «главной книге», на первый взгляд, неожиданно становится его крайне строгий и немногословный отец. Именно он преподавал всем своим обликом детям уроки силы, трудолюбия, терпения, чести.

Образы детей занимают в книге по преимуществу обобщенное место, однако имеют и яркие признаки психологической идентификации и индивидуализации. За внешней суровостью отца скрывается его глубокое чувство требовательности и справедливости, достойное аскетизма истинно верующего человека. Одна из центральных тем автобиографической прозы М. Бексултанова - судьба истории и судьба детей. Этот период жизни автора и героя выпадает на крайне трудные для народа Чечни во всех отношениях годы возвращения из депортации на родину.

Документально-художественному повествованию Мусы Бесултанова присуща конкретика, доскональность точных деталей повседневного быта, что вклюБиблиографический список

чает ее в корпус подобных автобиографических произведений многонациональной литературы советского периода - Василия Смирнова, Степана Щипачёва, Михаила Исаковского, Николая Рыленкова, Мустая Карима, Юрия Рытхэу, Расу-ла Гамзатова, Ахмедхана Абу-Бакара и других. Несмотря на ранние, порой недетские заботы, иногда мучительный драматизм постижения окружающего, автобиографический герой сохранял детскую чистоту и непосредственность.

Период действия каждого раздела книги вписан автором в оригинальный и свободный хронотоп, в котором в формате ретроспекции довольно свободно сочетаются различные стадии развития личности героя - детство, отрочество, юность, зрелость, позволяющие представить формирование жизненной и эстетической концепции, мировоззрения автора посредством судьбы его автобиографического героя. Постижение себя, собственных истоков встречается уже в публицистике М. Бексултанова, но это не абстрактный автобиографизм, характерный для писательской публицистики в целом.

Автобиографическое творчество М. Бексултанова тесно взаимосвязано с его публицистикой, оно оказывается своеобразным и более художественным лирическим комментарием к ней, ее подтекстом. Заглавные образы повести - «далекие берега», «река жизни» - глубоко символичны, хотя и не находят в тексте произведения подчеркнуто центрального места.

Однако сами эти пространственные образы заглавия, указывающие на непрерывную динамику авторского восприятия и компоновки материала, на широкие горизонты мира природы и человека, имеют очень существенное значение.

Сюжетное развитие произведения то интенсифицируется, ускоряется, драматизируется, то, наоборот, резко затормаживается. На его место выдвигаются внесюжетные элементы текста - различные отступления: монологи отца, авторские комментарии и резюме к ним в форме прямой речи, разного рода философские размышления: «Какая-то печаль живет со мной, с моими мыслями, характером, как будто это когда-то было - все это, я не могу выделить что-то конкретно, лишь грусть о былом, воспоминания о воспоминаниях и забытое будущее» [7].

Для этих авторских раздумий характерна элегическая, порой даже трагедийная, тональность, смысловая нагрузка. «Неужели все это сгинет бесследно, все происходившее под солнцем, не вернется больше, и некому будет вспоминать об этом». Подводя своеобразный итог работы над этой книгой, М. Бексултанов признается: «За это время я еще раз прожил и прочувствовал разные моменты своей жизни: и падения, и взлеты. Да, может быть, в какой-то ранее прожитой жизненной ситуации я сегодня бы поступил иначе. Иначе, но не по-другому» [7]. Главным его выводом становятся следующие тезисы: «Незыблемыми для меня были и остаются любовь к своей стране и ее народам, преданность профессии, ответственность за дела и поступки, честность и принципиальность в отстаивании своих принципов. Это - стержень моей жизни» [7]. Эти высказанные автором постулаты не имеют ничего общего с пафосной декларативной риторикой. Они серьезны и убедительны, глубоко личны и доверительны, подтверждены всей жизненной и художественной практикой Мусы Бексултанова.

1. Ефрюкова Н.В. Русскоязычная карачаевская и балкарская проза. Жанровая эволюция и поэтика (К. Кулиев и А. Суюнчев). Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Карачаевск, 2008.
2. Кулиев К. Так растет и дерево. Москва: Современник, 1975.
3. Товсултанова Д.С., Джамбекова Т.Б. Отражение духовно-нравственной и философской концепции Мусы Ахмадова в публицистике последних лет. Вестник Адыгейского государственного университета. Серия: Филология и искусствоведение. Майкоп, 2013; Выпуск 2: 30 - 34.
4. Степанова Т.М. Фольклорные элементы художественной структуры дилогии Р Гамзатова «Мой Дагестан» в контексте интеллектуальной прозы Северного Кавказа. Вестник Адыгейского государственного университета. Серия: Филология и искусствоведение. Майкоп, 2011; Выпуск 4: 36 - 40.
5. Килабова М.А. Отражение вопросов диалога культур в интеллектуальной прозе М. Бексултанова. Вестник Адыгейского государственного университета. Серия: Филология и искусствоведение. Майкоп, 2018; № 2: 37 - 41.
6. Бексултанов М.Э. Далекие берега реки жизни: повесть. Вайнах. 2009: № 2: 8 - 38.
7. Бексултанов М.Э. Далекие берега реки жизни: повесть. Available at: http://j-vaynah.ru/wp-content/uploads/2013/08/vaynah_2.pdf

References

1. Efryukova N.V. Russkoyazychnaya karachaevskaya i balkarskaya proza. Zhanrovaya &evolyuciya i po&etika (K. Kuliev i A. Suyunchev). Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Karachaevsk, 2008.
2. Kuliev K. Takrastet i derevo. Moskva: Sovremennik, 1975.
3. Tovsultanova D.S., Dzhambekova T.B. Otrazhenie duhovno-nravstvennoj i filosofskoj koncepcii Musy Ahmadova v publicistike poslednih let. VestnikAdygejskogogosudarstvennogo universiteta. Seriya: Filologiya i iskusstvovedenie. Majkop, 2013; Vypusk 2: 30 - 34.
4. Stepanova T.M. Fol&klornye &elementy hudozhestvennoj struktury dilogii R. Gamzatova «Moj Dagestan» v kontekste intellektual&noj prozy Severnogo Kavkaza. Vestnik Adygejskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya: Filologiya i iskusstvovedenie. Majkop, 2011; Vypusk 4: 36 - 40.
5. Kilabova M.A. Otrazhenie voprosov dialoga kul&tur v intellektual&noj proze M. Beksultanova. Vestnik Adygejskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya: Filologiya i iskusstvovedenie. Majkop, 2018; № 2: 37 - 41.
6. Beksultanov M.&E. Dalekie berega reki zhizni: povest&. Vajnah. 2009: № 2: 8 - 38.
7. Beksultanov M.&E. Dalekie berega reki zhizni: povest&. Available at: http://j-vaynah.ru/wp-content/uploads/2013/08/vaynah_2.pdf

Статья поступила в редакцию 01.06.20

УДК 821.161.1

Korsunskaya A.G., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Military Institute of physical culture (St. Petersburg, Russia), E-mail: akulik1@yandex.ru

THE BOOK "LAMPADA" BY O.A. OKHAPKIN AS A "POETIC DIARY". Russian literature&s "bronze age" poet O.A. Okhapkin&s oeuvre is a little-studied modern literary study, but the author&s legacy is of great value, as it reflects the fate of Russian literature and culture in the second half of the XX century. In the official press, the representation of this poet is small, but among the published books there is a poetic diary "Lampada", created by Okhapkin during 1991 - 1992. the Lyric book was the last voluminous work of the poet and was published two years after his death in 2010. "Lampada" is, on the one hand, a deeply personal work that reveals

the state of quiet family happiness. On the other hand, the book is deeply philosophical, as it shows the state of the inner microcosm of the lyric hero in relation to the universal macrocosm.

А.Г. Корсунская, кан. филол. наук, доц., Военный институт физической культуры, г. Санкт Петербург, E-mail: akulik1@yandex.ru

КНИГА «ЛАМПАДА» О. А. ОХАПКИНА КАК «ПОЭТИЧЕСКИЙ ДНЕВНИК»

Творчество поэта «бронзового века» русской литературы О.А. Охапкина является малоизученным современным литературоведением, однако наследие автора представляет собой огромную ценность, так как отражает судьбы русской литературы и культуры второй половины XX века. В официальной печати представленность этого поэта невелика, но в числе опубликованных книг есть «поэтический дневник» «Лампада», создававшийся Охапкиным на протяжении 1991 - 1992 гг Лирическая книга явилась последним объемным произведением поэта и была издана спустя два года после его гибели, в 2010 г «Лампада» является, с одной стороны, глубоко личным произведением, раскрывающим состояние тихого семейного счастья. С другой стороны, книга глубоко философичная, так как показывает состояние внутреннего микрокосма лирического героя во взаимосвязи с вселенским макрокосмом.

В 2010 г в официальной печати появилось первое посмертное издание стихотворений известного петербургского поэта О.А. Охапкина (1944 - 2008 гг) -лирическая книга «Лампада». Составляющие данное произведение тексты создавались автором на протяжении немногим более года: с ноября 1991 г по декабрь 1992 г В настоящее время «Лампада» является последней из девяти известных лирических книг Охапкина, и, вероятно, именно в ней образ лирического героя оказался максимально приближен к реальному образу самого автора, словно «Лампада» - лирический автопортрет:

Душа моя - священная лампада. Она горит и ясно и светло. Она светла, куда бы я ни падай, И тело ей - прозрачное стекло <...>

И тело как ликует светизной -Молитвенным и внутренним гореньем. И весь я перед Господом сквозной -Молчанием, вниманьем и говеньем [1, с. 53].

Предметом специального исследования лирическая книга Охапкина «Лампада» становится впервые, что свидетельствует об актуальности проводимого анализа.

Лирическая книга «Лампада» состоит из двух частей и имеет дискретную композицию, то есть стихотворения в ней расположены в привычной Охапки-ну хронологической последовательности. Первая часть охватывает тексты с 19.11.1991 г по 13.03.1992 г Вторая часть - с 26.05.1992 г по 31.12.1992 г Количество стихотворений в книге - 120.

«Лампада» является во многом автобиографической книгой. В ней воспроизводятся события из реальной жизни поэта. Так, 25 января 1991 г в Татья-нин день состоялось венчание Охапкина и Т.И. Ковальковой во Всеволожске. Позднее, с осени 1991 г по осень 1992 г, семья снимала квартиру в Петергофе, неподалеку от Ольгина пруда. Вместе с родителями в Петергофе проживала их маленькая дочь - Ксения Охапкина («В кроватке дочь за стенкой спит / И Ангел сон ее хранит»). Близко к дому был расположен Собор святых Петра и Павла, в сторону которого неоднократно совершались совместные пешие прогулки.

На Введенье застыли пруды. Ветви повмерзли в ледок. Кое-где серебрится поток, Только утки исчезли с воды.

В храм зайду - поклонюсь алтарю, Тихо свечку поставлю, и Бог Как избавит беды и тревог. Глядь, зима уж по календарю <...>

Но сиротства не чувствую, нет. Богородичный праздник со мной. И дорога ведёт в мир иной -Где весны немерцающий свет [1, с. 22].

Также на страницах книги периодически упоминается проживающая в семье собака - фокстерьер Дарген, которому к тому времени было уже около 8 - 9 лет:

Спит любимая далеко. С нею спят - собака и дочь. Я один. На душе легко. Ветер листья уносит в ночь [1, с. 112].

Подобное, не завуалированное упоминание жизненных реалий органично соотносится с подзаголовком лирической книги «Лампада» - «поэтический дневник». Охапкин неслучайно акцентировал внимание читателя на этой жанровой характеристике, позволяющей правильно интерпретировать и воспринимать произведение, ведь форма литературного дневника является одним из наиболее естественных способов лирической циклизации.

Следует отметить, что для художественного сознания Охапкина было характерно мышление большими поэтическими формами, что подтверждается воплощением многих творческих замыслов в формах лирической циклизации: «Лирическая циклизация дает возможность уникальную для лирики - раскрыть в нескольких стихотворениях эпическое начало, через минимальный объем материала передать максимальное количество смыслов <...>. Лирическая циклизация раскрыла перед лирикой новые возможности смыслообразования и создания большого поэтического контекста творчества одного поэта <...>, способствовала созданию сложной системы смыслов и поэтических единств, то есть контекстов разного объема и сложности, которые объединили отдельные слова, стихотворения, циклы, разделы, книги в целое, образуя особый тип текстопостроения» [2, с. 16 - 18].

По мнению И.В. Фоменко, «дневник <...> принадлежит, скорее всего, к пограничным, или синкретичным жанрам, представляет собой эпическую жанровую форму с элементами лирического повествования». Структура «"лирического дневника" открывает возможности для воссоздания истории духовной жизни личности, ее нравственного потенциала» [3].

В большинстве ранее созданных лирических книг Охапкин предпочитал использовать известные эпические сюжеты для формирования большой поэтической формы, для создания эффекта повествовательности, нарративности. Используя известные сюжеты как воплощение эпического начала (путешествия Одиссея, легенда о Летучем Голландце и Крысолове из Гаммельна, библейские сюжеты и пр.), Охапкин шел по пути расширения пространственного и временного континуума, по сути, лирического произведения.

В книге «Лампада» эпическое начало представлено биографической основой, будто перед читателем день за днем протекает реальная жизнь лирического героя, наполненная конкретным событийным рядом. Умозрительное возвращение к дневным заботам и прошедшим событиям, чаще всего, у лирического героя Охапкина происходит ночью. Со сменой дня и ночи происходит своеобразная смена социальных ролей - именно в ночной тиши на первый план выдвигается образ Охапкина-поэта. И в этом смысле становится понятным подзаголовок, ведь перед читателем открывается поэтический дневник, а не лирический, то есть дневник поэта:

Я полюбил ночное время, Немую длительность его. Как свалится дневное бремя С живого сердца моего [1, с. 85].

Опустилась с небес Тишина ночная. Орион как перелез С вечернего края [1, с. 146].

Характерных для Охапкина ярких отсылок к предшествующей культурной традиции в этой книге не содержится, ведь форма дневника предполагает открытие самого сокровенного. И в этом смысле основным источником для автора является библейский контекст, к которому отсылает название книги. Лампада выступает в книге Охапкина как метафорический образ (ср.: стеклянный сосуд лампады и прозрачность человеческой плоти: «Душа моя - священная лампада <...> / И тело ей - прозрачное стекло»).

Читая умерших поэтов, Я бег волненья познаю. И всполохи угасших светов -Всю повесть жизненно мою.

И есть надежда мне читатель Давно минувшего найдет Свет и во мне. Итак, читать им Стихи мои, пока поёт

Душа моя <...> [1, с. 19].

Свет прошлого, который продолжает освещать настоящее и переходит в будущее, отсылает к известному эксперименту выдающего отечественного астрофизика Н.А. Козырева, который на протяжении долгих лет являлся близким другом Охапкина. Козыреву удалось зафиксировать три положения звезды: «Резистор фиксирует не только истинное положение звезды в момент наблюдения, но и ее видимое положение, то есть положение в прошлом, когда от неё вышел свет... Таким образом, через физические свойства времени должно наблюдаться не только положение звезды в прошлом, но и будущем... Только время открывает совершенно новую и неожиданную возможность изучать будущее как уже существующую реальность» [4, с. 123; 131].

Я читаю стихи поэта.

Он скончался давным-давно.

Но сиянье былого света

Тем стихам, точно жизнь дано [1, с. 21].

Лампада зажигается, горит и гаснет, как зарождается, длится и прекращается земная жизнь человека, но есть душа, которой, в соответствии с христианским мировоззрением Охапкина, вечна. Так в заключительном стихотворении лирической книги показана картина внешнего умирания природы. Жизнь природы циклична, как и жизнь человечества. С уходом одного поколения приходит новое поколение, за смертью следует жизнь. Происходит непрерывная смена поколений через процессы зарождения, возрастания и угасания. Однако невидимая земному глазу внутри продолжается интенсивная непрекращающаяся жизнь: Легким снегом все припорошило -Лес, болото, сад.

Дерева, кусты, лесная поросль живо Смотрят, ветви снежные висят.

Хоронятся зайцы по сугробам, Лисы вылезают из норы. Вся земля отверстым гробом -Саваном белеет роковым <...>

Ночь глуха. Зима все обложила. Подо льдом течет река. И по небу движутся нелживо Снеговые облака [1, с. 153].

Библиографический список

Художественное время приобретает качества вечности и как бы выходит за пределы земного восприятия - трехмерного пространства (длинна, ширина, высота). Так завершение человеческой жизни вовсе не предполагает остановку времени, а означает переход в иное пространство. Интересно, что значительную роль в научном обосновании четвертого измерения - «пространства-времени» - сыграл Козырев: «В 1905 году А. Эйнштейн создал специальную теорию относительности. Он представил эту теорию в аналитической форме, то есть в виде математических формул, связывающих между собой пространственные интервалы и временные промежутки. В 1908 году Г. Минковский дал этой теории геометрическую интерпретацию. В соответствии с ней наш мир является не трехмерным, как было принято считать, а четырехмерным, причем одно из направлений является временным, идущим из прошлого через настоящее в будущее <...>. Объединив время с пространством в единое четырехмерное многообразие, теория относительности описала геометрические свойства времени. Третий принципиальный шаг в разработке представлений о времени связан с именем петербургского астрофизика Николая Александровича Козырева» [5]. Здесь время вечность именует, Волненье дружит с тишиной. И с Богом смертного рифмует, И прах братает с вышиной [1, с. 19].

Примечательно, что в личном архиве Охапкина хранится сделанная им запись ориентировочно в 1982 г: «Я стремился уйти от того языка, которым писал в первом томе, создал другой - язык второго тома, но по дороге обнаружил, что хочу отказаться и от этого языка. Так я пришёл к тому, что есть. Хочется уйти и от языка, каким пишу, чтобы найти ещё один, наиболее адекватный тому внутреннему миру и человеку, который ныне пред Вами преображается.» [6].

Лирической книге «Лампада», действительно, присущ обновленный язык, существенно отличающийся от контекста предшествующего творчества поэта, однако сформировавшийся именно на его основе. Синтаксис «Лампады» и средства создания художественной образности не таят возвышенного пафоса, просты, будто сами слова книги приобрели качество прозрачности. Стихотворный ритм также семантизирован: большинство текстов написаны трехсложными размерами с допущением различных сочетаний размеров внутри стиховой строки. Данный факт можно отнести к «методу художественного воздействия. Сюда относится свободный подход к метрике отдельного стихотворения, как на эквивалент рождающему его переживанию, настолько полный, что если в каком-нибудь месте требуется выдать волнение, то для этого можно разрушить данный стих» [7].

«Лампада», вероятно, неслучайно оказалась последней лирической книгой Охапкина. После творческих поисков 1960-х гг («Ночное дыхание», «Возвращение мест») и яркой гражданственности книг 1970-х гг («Высокая цель», «Посох», «Возвращение Одиссея») наступило время «Лампады», книги, по времени созданной ближе к рубежу веков и устремленной уже во время-вечность [8].

1. Охапкин О.А. Лампада. Поэтический дневник 1991 - 1992 года. Санкт-Петербург: Международная ассоциация "Русская культура", 2010.
2. Кулик А.Г. Лирическая циклизация как особый тип текстопостроения (на материале третьего тома «Лирической трилогии» А. Блока). Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук, Тверь, 2007.
3. Фоменко И.В. Поэтика лирического цикла. Автореферат диссертации ... доктора филологических наук. Москва, 1990. Available at: http://cheloveknauka.com/v/391752/ a#?page=33
4. Время и звёзды: к 100-летию Н.А. Козырева (сборник статей). Санкт-Петербург: Нестор-История, 2008.
5. Тайна времени. Available at: https://www.kramola.info/blogs/kosmos/tayna-vremeni
6. Личный архив О.А. Охапкина (личный архив хранится у вдовы поэта Т.И. Ковальковой; материалы, представленные в статье, публикуются с её разрешения).
7. Городецкий С. Александр Блок: краткая справка. Электронная библиотека. Available at: http://liv.piramidin.com/belas/Blok_Aldr/ob_awtore.htm
8. Измайлов РР Время и пространство в поэзии И. Бродского. Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Саратов, 2004. Available at: www.dissercat. com

References

1. Ohapkin O.A. Lampada. Po&eticheskij dnevnik 1991 - 1992 goda. Sankt-Peterburg: Mezhdunarodnaya associaciya "Russkaya kul&tura", 2010.
2. Kulik A.G. Liricheskaya ciklizaciya kakosobyj tip tekstopostroeniya (na materiale tret&ego toma «Liricheskoj trilogii» A. Bloka). Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk, Tver&, 2007.
3. Fomenko I.V. Po&etika liricheskogo cikla. Avtoreferat dissertacii ... doktora filologicheskih nauk. Moskva, 1990. Available at: http://cheloveknauka.com/v/391752/a#?page=33
4. Vremya izvezdy: k 100-letiyu N.A. Kozyreva (sbornik statej). Sankt-Peterburg: Nestor-Istoriya, 2008.
5. Tajna vremeni. Available at: https://www.kramola.info/blogs/kosmos/tayna-vremeni
6. Lichnyj arhiv O.A. Ohapkina (lichnyj arhiv hranitsya u vdovy po&eta T.I. Koval&kovoj; materialy, predstavlennye v stat&e, publikuyutsya s ee razresheniya).
7. Gorodeckij S. Aleksandr Blok: kratkaya spravka. &Elektronnaya biblioteka. Available at: http://liv.piramidin.com/belas/Blok_Aldr/ob_awtore.htm
8. Izmajlov R.R. Vremya iprostranstvo vpo&eziiI. Brodskogo. Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Saratov, 2004. Available at: www.dissercat.com

Статья поступила в редакцию 17.05.20

УДК 821.161.1

Korsunskaya A.G., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Military Institute of physical culture (St. Petersburg, Russia), E-mail: akulik1@yandex.ru

COLLECTION OF POEMS IN LITERARY HERITAGE OF O.A. OKHAPKIN. The work of the poet of "the bronze age" of Russian literature O.A. Okhapkin has been little studied by modern researchers. The article discusses the first two lifetime collections of poems composed by the poet himself. After many years, Okhapkin&s enforced silence was broken, and in 1990 the book "The Burning Bush" was published. In the same period of time, another collection of poems was published in Paris. The relationship between the two books can be traced due to the formation in the same time period and the attraction of Okhapkin&s artistic thinking to the creation of monumental contexts.

неподцензурная литература «бронзовый век» русской поэзии ленинградский самиздат О.А. Охапкин литературный дневник лирическая циклизация лирическая книга «Лампада». uncensored literature “bronze age” of russian poetry leningrad samizdat
Другие работы в данной теме:
Контакты
Обратная связь
support@uchimsya.com
Учимся
Общая информация
Разделы
Тесты