МИНСК НА ГЕОПОЛИТИЧЕСКОМ ПЕРЕПУТЬЕ

A.B. ФАДЕЕВ,

заведующий отделом Белоруссии Института стран СНГ e-mail: bb@materik.ru

A. FADEEV,

Chief of Department of Belorussia, Institute of the CIS countries

экономическая политика Белоруссии, концепция социал-демократического государства,

многовекторность внешней политики, евразийская интеграция

economic policy of the Belorussia, concept of social democratic state; multivector character of foreign policy, Euroasian integration

МИНСК НА ГЕОПОЛИТИЧЕСКОМ ПЕРЕПУТЬЕ

В статье рассматриваются особенности экономической политики в Белоруссии в постсоветский период, причины ее административно-управляемого характера в период президентства А. Лукашенко, сущность и содержание многовекторности внешнеэкономической и политической деятельности Белоруссии, активизация западного вектора под влиянием украинского кризиса.

MINSK ON THE GEOPOLITICAL CROSS-ROAD

The article envisages specifics of economic policy in the Belorussia in post-soviet period, causes of its administrative control character during the presidency of A. Lukashenko, essence and meaning of "multivector" external economic and political activities of the Belorussia, intensifying of its western drift under the impact of Ukrainian crisis.

С обретением независимости в начале 1990-х гг. Республика Беларусь вслед за Россией выбрала модель «догоняющей экономики». Однако с 1997 г. правящий режим первого президента РБ Александра Лукашенко круто изменил экономический курс страны, окончательно отказавшись от осуществления «догоняющей модернизации». Уже в конце 1995 г. руководство МВФ пришло к выводу,

что правительство РБ не выполняет свои обязательства перед Фондом по программе стабилизации экономики, активно вмешивается в валютную и кредитную политику Национального банка Белоруссии, остановило приватизацию и реформу государственных предприятий [1].

Помимо чисто политических причин возвращение на рельсы административно-управляемой экономики

объясняется тем, что республиканское руководство пришло к выводу о неэффективности и катастрофических социально-экономических последствиях рыночной политики на примере соседних постсоветских государств — России и Украины. Так, Украина с 1990 г. демонстрировала устойчивое падение темпов экономического роста — до 22,09 в 1994 г. [2]. Не лучше обстояли дела и в России, где падение темпов роста экономики в том же 1994 г. составляло — 11,06, а приостановилось только в 1999 г. [2].

Декларируемый белорусским политическим режимом приоритет на реализацию собственной, «самой лучшей в мире» экономической модели и масштабных социальных программ нашел отражение и в Конституции, в которой в ст. 1 закреплено, что «Республика Беларусь — унитарное демократическое социальное правовое государство» [3], а в ст. 13 за этим государством закреплено исключительное право «осуществлять регулирование экономической деятельности» [3]. Этот подход во многом определил выбор иного экономического алгоритма, нежели выбранный Россией и Украиной, находившихся тогда, как известно, в глубокой «трансформационной рецессии». Поэтому фактически все планы структурных и институциональных реформ по переходу к рыночной экономике в республике были заморожены и Белоруссия по международным критериям выпала из группы «стран транзита».

В Белоруссии принялись активно искать обоснование возможности построения социального, точнее, социал-демократического, государства на постсоветском пространстве. При этом подчеркивалось, что успех создания такой государственной модели на белорусской земле возможен только при условии учета исторического опыта, образа жизни и культуры белорусского народа, духовного склада и соответствующей системы ценностей

Понимание этого момента крайне важно, поскольку потенциальное сближение Белоруссии с Европейским союзом могло происходить исключительно в рамках программ действий, разработанных под диктовку западноевропейских экономистов и международных финансовых институтов - МВФ, ВБ, ЕБРР и др. Они предусматривали ослабление и снижение роли государства в определении путей развития в политической и экономической сферах. Не секрет, что подобные программы трансформации, осуществленные в Польше, Чехии, Словакии, Венгрии, постсоветских республиках Прибалтики и других государствах Центральной и Юго-Восточной Европы, предполагали открытое вмешательство во внутреннюю политику и социально-политическое устройство этих стран, включая внедрение жестких, задаваемых ЕС, бюджетных и налоговых параметров.

Президент РБ А.Г. Лукашенко и высшие чины его администрации внимательно изучали опыт трансформации в Центральной и Юго-Восточной Европе (ЦЮВЕ), в государствах, образовавшихся на постсоветском пространстве. Очень быстро в Минске уловили в процессе под названием «рыночные

реформы» главную угрозу—насаждение из вне, со стороны Запада, не столько рыночных отношений и инициирование экономических реформ, сколько создание почвы для смены государственно-политической власти, оттеснения бюрократии от рычагов управления реальной экономикой и полную потерю ею контроля над собственностью субъектов хозяйствования.

Такой метод трансформации был неприемлем для белорусского государственно-политического руководства, уверенно с осени 1996 г. вставшего на путь утверждения авторитарного способа управления, не говоря уже о сопровождавших его требованиях Запада по проведению срочных социально-политических реформ, а также одновременности рыночного курса и демократических (в западном понимании) выборов.

Сыграли свою роль замораживание торгового соглашения (Соглашение ЕС — РБ от 1995 г. о партнерстве и сотрудничестве), введение визовых санкций для 42 высших белорусских чиновников и дипломатическая изоляция Белоруссии со стороны ЕС в 1997 г. Эти шаги ЕС были сделаны в ответ на изменения в Конституции РБ (по результатам референдума 1996 г.) и сближение республики с Россией в форме Таможенного союза (1995 г.), а позже Сообщества (1996 г.). Все это привело Минск к решению искать в дальнейшем пути интеграции с восточным соседом при безусловном сохранении суверенитета и независимости, учитывая активный процесс расширения «коллективного Запада» (ЕС, НАТО).

Специально следует подчеркнуть при этом, что правящий класс Белоруссии всегда исходил из постулата, что сотрудничество и партнерство в любой сфере на международной арене должны опираться на ясную экономическую выгоду. Глава белорусского государства не раз заявлял, что Белоруссия намерена равно ориентироваться на Запад и Восток, но при этом исходя «из интереса прежде всего экономического» [5]. С одной стороны, Республика Беларусь законодательно закрепила многовектор-ность во внешней политике, с другой — выбрала путь торгово-экономической интеграции с Россией, а позже с Казахстаном в рамках Таможенного союза — Единого экономического пространства, именно исходя из выше изложенного императива.

США, например, руководствуясь стремлением обеспечить вывод ядерного оружия с территории Белоруссии и включить ее в орбиту собственных интересов, в 1996 г. предоставили ей экономическую и техническую помощь на 250 млн. долл., продовольственную — на такую же сумму. По программе помощи постсоветским государствам Нанна — Лугара РБ получила еще около 80 млн. долл. [6]. Как только последний мобильный межконтинентальный ядерный ракетный комплекс «Тополь РС-12М» (SS-25) в ноябре 1996 г. был выведен из РБ, американская помощь иссякла, а политика Вашингтона по отношению к Минску канализировалась в рамках «выборочного диалога». Для сравнения: Россия в виде финансовой помощи, пакета льгот и преференций,

прежде всего на поставки российских энергоресурсов в РБ, и открытия свободного доступа для белорусских товаров на рынок РФ ежегодно (до 2008 г.) дотировала Республику Беларусь (по самым скромным оценкам) на сумму от 6 до 10 млрд долл. При этом следует учесть, что совокупный ВВП республики тогда в финансовом выражении в среднем не превышал 15 млрд долл. в год.

Упорное стремление главы белорусского государства сидеть «на двух стульях» наиболее заметно в торгово-экономической сфере, где он исходит из стремления добиваться для экспортно ориентированной Белоруссии максимальной выгоды и на Западе и на Востоке.

Так, с одной стороны, алгоритм и идеология ассоциации и интеграции с ЕС для потенциальных кандидатов в Евросоюз никак не устраивает А.Г. Лукашенко, поскольку они объективно ведут к передаче полномочий высшим органам ЕС, а заявленная цель ЕС - от союза государств двигаться к федерации - вообще претит президенту РБ. Кроме того, придание официального статуса Хартии о правах гражданина ЕС и трансформация роли национальных парламентов крайне насторожило в свое время авторитарного белорусского лидера.

С другой стороны, Минск прилагал и продолжает прилагать огромные усилия для наращивания торгово-экономических связей с Европейским союзом. ЕС все годы существования независимой Белоруссии оставался вторым по значимости рынком сбыта продукции национального производителя. В 2013 г. между Белоруссией и ЕС был достигнут рекордный уровень товарооборота — 26,8 млрд долл. [7] при положительном сальдо. Для сравнения: с Россией объем товарооборота Республики Беларусь в 2013 г., наоборот, сократился на 14,5% и составил 33,6 млрд долл. [8] при отрицательном сальдо в 6,1 млрд долл. [9]. Белорусское правительство в настоящее время считает страны ЕС, на долю которых приходится почти половина всех иностранных инвестиций, привлекаемых в экономику республики, важным источником кредитных ресурсов и инвестиций [7].

В то же время Минск отдает сегодня приоритет членству в Таможенном союзе —Едином экономическом пространстве (ЕЭП) и с 2015 г. в ЕАЭС. Объясняется это тем, что белорусская сторона крайне заинтересована в свободном доступе к рынкам сбыта продукции своих предприятий государств — участников этих интеграционных объединений, прежде всего к емкому российскому. К тому же Белоруссию устраивают условия членства, поскольку они никак не противоречат курсу правительства республики на осуществление программы импортозамещения и наращивание экспорта в третьи страны (невзирая на жесткую конкуренцию с другими участниками проекта ЕАЭС, пытающимися экспортировать аналогичные группы товаров).

Помимо рынков сбыта Белоруссия еще в большей степени заинтересована в льготных поставках энергоресурсов и минерального сырья из России и Казахстана, а также использовании транспортной инфраструктуры этих стран.

Отдельно следует выделить надежды республиканского руководства решить в рамках Евразийского экономического союза проблему модернизации вооруженных сил РБ за счет использования мощнейшего потенциала оборонно-промышленного комплекса России.

Гораздо скромнее прогнозы в Минске относительно наращивания внешних инвестиций и повышения конкурентоспособности за счет членства в ЕАЭС. И уж совсем не жаждет правительство Белоруссии проведения согласованной, закрепленной в нормативно-правовой базе макроэкономической, кредитно-денежной и тем более единой валютной, бюджетно-налоговой и ценовой политики внутри ЕАЭС.

Начиная с 2014 г., в связи с украинс -ким кризисом, существенным образом меняется политика Белоруссии. Государственно-политическое руководство республики решило использовать переживаемый Украиной распад государственности и гражданскую войну для коренного улучшения позиций страны в выстраивании отношений с Евросоюзом и США.

Одним из направлений такой политики рассматривалось налаживание равноправного диалога в рамках программы «Восточное партнерство» ЕС с одновременным и четким определением роли Белоруссии в этом проекте при учете ее национальных интересов.

Одновременно Министерство иностранных дел РБ всячески старается продемонстрировать, что Минск концентрирует свои усилия «на эффективной реализации определенной главой государства многовекторной внешней политики» [10]. 1 февраля 2015 г. министр иностранных дел РБ Владимир Макей заявил в программе «Главный эфир» телеканала «Беларусь 1», что никаких шараханий между Западом и Востоком в год президентской кампании не будет. Республика продолжит проводить многовекторную политику, «и МИД исключительно исходит из того, что эта установка должна выполняться жестко и беспрекословно, и не только на словах, но и на деле».

Внешнеполитическим ведомством РБ также подчеркивается, что приоритетное внимание сегодня уделяется выполнению Национальной программы развития экспорта на 2011—2015 гг. [10]. Однако при этом умалчивается о стремлении извлечь максимальную и быструю выгоду, используя трудное положение России в связи с санкциями ЕС и США. Между тем действия белорусской стороны по масштабным поставкам в Россию товаров из ряда стран Евросоюза, запрещенных к ввозу на территорию РФ в связи с ответными мерами на введение торговых санкций ЕС, под брендами белорусских производителей неоднократно фиксировались Россельхознадзором. При этом глава белорусского государства обвинял Москву в том, российская сторона организовала блокаду «вопреки всем международным нормам транзита товаров с белорусской территории» в одностороннем порядке, минуя ЕЭК и «без согласования с Владимиром Путиным» [11].

Стремление активизировать западноевропейский вектор во многом определили особую позицию Президента РБ Александра Лукашенко к факту воссоединения Крыма и Севастополя с Россией, выразившуюся в его резком осуждении и категорическом неприятии. Почти сразу после государственного переворота в Киеве президент РБ дал понять, что готов строить партнерские отношения с новыми властями Украины: «У них свои проблемы. Майдан для нас — не новость, вы же это понимаете. Это же не первый раз. И вы знаете, с первыми майдановцами — Виктор Ющенко и прочие, я до сих пор дружен... У нас единые цели по Украине. Украина должна быть целостной. Никто не должен раздербанить эту великую страну, и она нам не чужая» [12].

В связи с украинскими событиями А.Г. Лукашенко определил национальные приоритеты во внешней политике, которые, по его мнению, базируются прежде всего на обеспечении в новой геополитической ситуации суверенитета и независимости Республики Беларусь. На пресс-конференции 29 января 2015 г. в Минске во Дворце независимости А.Г. Лукашенко уточнил: «Некоторые люди считают белорусскую землю частью российской территории — «свядомыя», и отдельные не то приехавшие, не то долго живущие здесь, считающие, что белорусская земля — это часть, ну, как они говорят сейчас, Русского мира и чуть ли не России, — забудьте. Белоруссия — это современное и независимое государство. Мы свои земли никому не отдадим» [13]. Глава белорусского государства в этом контексте ключевую роль отводит вооруженным силам республики. Впервые за последние пять лет Лукашенко вдруг обратился к теме военного строительства, подчеркнув на встрече с высшим командным составом: «Если раньше некоторые говорили, что Лукашенко нагнетает обстановку, лет пять-семь тому назад раздавались такие слова, что мы тратим неизвестно на что деньги, вкладывая в модернизацию вооружений и совершенствование нашей армии, то сегодня, особенно после событий в Украине, все поняли, что надо кормить своих солдат и армию надо иметь достаточную для того, чтобы обеспечить собственные интересы» [14].

В публичных выступлениях о развитии диалога Белоруссии с Евросоюзом Президент РБ Александр Лукашенко предпочитает говорить довольно сдержанно и осторожно. На встрече 24 февраля 2015 г. с заместителем генерального секретаря Европейской службы внешних действий Хельгой Марией Шмид А.Г. Лукашенко заявил: «Надеюсь, это начало нашего доброго диалога с Европейским союзом... Думаю, что это вещь нужная, это движение в правильном направлении. В силу последних событий в Европе вы понимаете, что Беларусь — это одна из стран, одно из звеньев, которое может сыграть важную роль в выстраивании безопасной Европы» [15].

Министерство иностранных дел РБ в своем ежегодном обзоре за 2014 г. с заметным удовлетворением констатировало, что позитивный результат принесли целенаправленные шаги белорусской стороны по активизации прагматичного взаимодействия с Евросоюзом, интенсификации диалога с США. Подчеркивается, что Республика Беларусь продолжила активное участие в мероприятиях многостороннего трека «Восточного партнерства» ЕС, включая встречи министерского уровня, а Евросоюз оставался одним из основных торговых и инвестиционных партнеров республики [10].

Важнейшими задачами внешней политики МИД РБ в настоящее время считает укрепление позиций, авторитета республики на международной арене и на фоне украинского кризиса «переосмысления рядом зарубежных партнеров роли и места Беларуси в обеспечении региональной безопасности и стабильности, развитии интеграционных процессов» [10].

Президент РБ А.Г. Лукашенко, выступая 15 января 2015 г. на заседании шестой внеочередной сессии Палаты представителей Национального собрания пятого созыва, заявил, что Белоруссия будет целенаправленно идти на нормализацию отношений со странами Евросоюза и США. При этом А.Г. Лукашенко задался вопросом: «Почему мы не должны сотрудничать с ними? Отношения с ними у нас несколько другие. Но мы должны их выстраивать. Пусть никто не напрягается ни у нас, ни в России по поводу того, что Беларусь будет настойчиво идти к нормализации отношений с ЕС и США» [16].

Активизацию усилий на западном векторе внешней политики республики А.Г. Лукашенко стремится объяснить, с одной стороны, западными цивилизационными, историческими корнями белорусского этноса, а с другой — достижениями Запада в области высоких технологий: «На западе — Польша, Литва. Мы жили в одном государстве, история это помнит. Это было давно, но мы это помним. Куда денешь эту историю? Куда денешь то, что сегодня Запад высокотехнологичный?» [13].

В представлении Александра Лукашенко «закончилась некая эпоха» [13]. Сегодня Минск стремится извлечь максимальную выгоду от параллельного и одновременного сотрудничества как с ЕС, так и с Москвой. 4 апреля 2014 г., встречаясь в Минске с губернатором Калужской области Анатолием Артамоновым, белорусский лидер заявил, что в последнее время в СМИ России появилось слишком много домыслов и инсинуаций, «якобы Лукашенко пытается использовать проблемы, которые возникли у России, в свою пользу». Однако, по мнению президента РБ, «идиотом был бы тот, кто не использует какие-то возможности» [17].

совета Андреем Костиным Александр Лукашенко предложил группе ВТБ расширить сотрудничество в новых сферах, в первую очередь в оборонном секторе. При этом президент РБ подчеркнул, что «это очень важно сегодня и России», имея в виду вынужденные поиски российской стороной замены военным поставкам из Украины. Лукашенко выразил готовность осуществлять «выпуск определенной продукции для нужд оборонки Российской Федерации», но только «при нужном финансировании» модернизации белорусских предприятий ОПК [18].

Характерна выдвинутая в настоящее время белорусским лидером идея «интеграции интеграций», предполагающая налаживание равноправного сотрудничества между Евросоюзом и ЕАЭС «с выходом в перспективе на создание общего экономического пространства» [10]. Что понимается в Минске под таким пространством, а также задаются ли там вопросом о реалистичности его создания в период острой напряженности отношений между ЕС и Россией, неизвестно.

Александр Лукашенко, как представляется, уверен, что Владимир

Путин в связи с санкциями ЕС и США, проявлениями международной изоляции России остро заинтересован в реализации проекта ЕАЭС. Поэтому предложения российского правительства о сохранении переходного периода по ряду чувствительных для России изъятий и ограничений в рамках ЕАЭС белорусское руководство просто отвергает. 16 апреля 2014 г., например, президент РБ, принимая с докладом тогдашнего премьер-министра Михаила Мясниковича, подтвердил позицию белорусской стороны о необходимости устранения всех изъятий и ограничений в Евразийском экономическом союзе [19].

Что касается проекта Союзного государства, то президент Республики Беларусь 17 октября 2014 г. на пресс-конференции для российских региональных СМИ дал ясно понять, что никакого значительного и быстрого продвижения в плане создания Союзного государства в ближайшей перспективе не будет: «Наше развитие будет связано с малыми шагами. Есть проблема — сняли, есть проблема — сняли. Вряд ли мы глобально пойдем — референдум, Конституция и так далее» [20].

Список литературы

alLnews/president/Lukashenko-predlagaet-gmppe-VTB-rasshirit-sotmdnichestvo-v-novyx-sferax-v-tom-chisle-v-oboronnom-sektore_i_668860.html