Спросить
Войти
УДК 327
А. МАРКАРОВ,
кандидат философских наук, директор Армянского филиала Института стран СНГ e-mail: amarkarov@ysu.am
внешняя политика, Армения, международные отношения, диаспора
A. MARKAROV
Candidate of philosophy Sciences, Director of the Armenian branch of the Institute of the CIS countries
foreign policy, Armenia, international relations, Diaspora
КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ ПОДХОДЫ И ОСОБЕННОСТИ ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКОГО ПРОЦЕССА: ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ И ЗАДАЧИ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ АРМЕНИИ
В статье рассмотрены факторы, обусловившие внешнеполитическую стратегию Армении, и проанализирован комплементарный подход, который сформировал эффективное взаимодействие республики с другими странами на международной арене. Автор описывает этапы становления и важные составляющие внешнеполитического процесса республики.
CONCEPTUAL APPROACHES AND FEATURES OF THE FOREIGN POLICY PROCESS: THE MAIN DIRECTIONS AND TASKS OF ARMENIA&S FOREIGN POLICY
The article examines the factors behind the foreign policy strategy of Armenia, and analyzed in a complementary approach, which has formed an efficient interaction of the Republic with other countries in the international arena. The author describes the stages of development and important components of foreign policy process of the country.
К началу 1990-х гг. внешнеполитическая повестка Армении была уже достаточно насыщенной, с преобладанием проблем не только регионального, но также более широкого международного характера. Несмотря на относительное отсутствие опыта внешнеполитической деятельности, что a priori предполагало необходимость большей концентрации на непосредственных соседях и региональных делах в собственном ближнем зарубежье, три фактора во многом обусловили и предопределили направленность внешней политики и дипломатии Республики Армения на более широкую международную повестку. Во-первых, потенциальная опасность интернационализации Нагорно-Карабахского конфликта с возможным непосредственным вовлечением третьих сторон в вооруженное противостояние1 значительным образом повышала политический вес и значимость конфликтующих сторон в контексте региональной безопасности. Международно-политический резонанс, также, как и вероятность расширения конфликта, значительно превосходили локальный характер развития ситуации на местах.
Во-вторых, в отличие от других постсоветских стран значимое место во внешнеполитической стратегии Армении заняла организация работы с влиятельной и большой армянской
диаспорой, диаспоральными политическими и культурными структурами, в основном находящимися в Западной Европе, США и в некоторых странах Ближнего Востока.
Третьим фактором, непосредственно связанным с армянской диаспорой и играющим важную роль во внешнеполитической повестке Армении, является вопрос международного признания геноцида армян в Османской империи 1915 г. В частности, начиная с 1998 г. проблема признания геноцида перешла в разряд главных приоритетов реализации внешнеполитических целей Армении. В дополнение к вышеперечисленному необходимо сказать, что немаловажное значение имеет и геополитическое расположение республики на перекрестке стратегических транспортных коммуникаций с Азиатского и Ближневосточного регионов на Запад и в северном направлении.
Основные концептуальные подходы и политические постулаты, лежавшие в основе внешнеполитической линии независимой Армении первой половины 1990-х годов, основывались на приоритетности институционального закрепления политической и социально-экономической интеграции Армении в западное сообщество развитых стран. Провозглашенная либеральная стратегия перспективного развития страны в экономической и
социально-политической областях в определенном смысле по умолчанию предполагала расширение и интенсификацию отношений республики со странами Западной Европы, и США, вовлечение в западные интеграционные структуры, ускоренную еще и ввиду присутствия влиятельной армянской диаспоры ряде западных стран.
Вместе с тем, цивилизационная ориентированность Еревана на Европейский континент скорее была призвана обеспечить роль некоего маяка, долгосрочной перспективы, нежели доктринальной установки внешнеполитической стратегии. Более того, движение на Запад представлялось в виде разноскоростной интеграции с разными конечными целями. Так, если в случае с Советом Европы членство в организации представлялось как конечная цель с вытекающими обязательствами и критериями соответствия, то в случае с сотрудничеством с НАТО и Европейским союзом армянская сторона предпочитала концентрироваться на самом процессе, исходя из собственных прагматичных соображений.
На начальном этапе формирования внешнеполитических приоритетов Республики Армения концептуальные основы ее внешней политики нашли свое отражение не только на уровне официального дискурса, но также в основополагающих общегосударственных документах (например, Декларации о независимости Армении, Конституции РА), отдельных законах и законодательных актах, регламентирующих те или иные аспекты
внешнеполитической деятельности. В частности, международное и внешнеполитическое кредо республики в суверенном статусе впервые было зафиксировано в принятой 23 августа 1990 г. Верховным Советом Армянской ССР Декларации о независимости Армении (п. 6): «Республика Армения как субъект международного права проводит независимую внешнюю политику, устанавливает прямые отношения с другими государствами, национально-государственными образованиями СССР, участвует в деятельности международных организаций». Декларация также фиксировала (п. 11), что «Республика Армения выступает за международное признание геноцида армян 1915 года в Османской Турции и Западной Армении».
Внешнеполитические приоритеты более прикладного характера формировались исходя из стратегических реалий в региональном раскладе сил, но также учитывали и ситуативные аспекты геополитического окружения республики. Во-первых, исходя из национальных интересов республики, оказавшейся в сложном геополитическом положении после распада Советского Союза, важным политическим измерением внешней политики стала линия на установление добрососедских отношений со всеми странами региона. Например, несмотря на груз проблем, связанных с непризнанием со стороны Турции геноцида армян 1915 г. в Османской империи, были предприняты попытки налаживания дипломатического диалога с Турцией; со стороны Еревана была продемонстрирована политическая открытость
к обсуждению проблемных аспектов во взаимоотношениях двух стран еще в начале 1990-х годов.
Во-вторых, изначально было сформировано понимание того, что многосторонняя дипломатия и активная политика вовлечения и участия в международных институтах и организациях — важная составляющая в деле обеспечения международных интересов страны, не имеющей выхода к морю и находящейся на относительном отдалении от основных центров принятия решений мирового значения.
Как показывает опыт, фактор отсутствия выхода к морю влияет на международную политику государств, побуждая последних инкорпорировать проблемы, связанные с коммуникационным доступом в свою внешнеполитическую стратегию. Типичные «поведенческие характеристики» постсоветских стран, не имеющих доступа к морским путям сообщения, к числу которых относится также и Армения, сводятся к принятию следующих рабочих принципов: разнонаправленная стратегическая ориентация, которая не предполагает присоединения к союзам «закрытого» типа, и в то же время поддержание сотрудничества с соперничающими блоками; проведение особой политики в отношении транзитных стран, включая возможные уступки и всемерное поддержание добрососедских отношений; вложение инвестиций в транзитную страну.
В-третьих, на вооружение был принят комплексный подход многовекторной политики, суть которого сводилась к необходимости для Армении
практичного выстраивания и ведения внешней политики с основными международными и региональными акторами без противопоставления интересов одних другим, и в то же время параллельно поддерживая и развивая сотрудничество с большинством из них. Активные многосторонние связи были призваны «помочь в создании благоприятного контекста, поскольку они поддерживают позитивные международные представления об Армении».
Наконец, еще одним характерным концептуальным измерением внешней политики Армении стал принятый к действию «комплементарный подход», который, начиная со времени своего первого официального введения в оборот на уровне официальных лиц (в первую очередь автором данного термина, министром иностранных дел республики В. Осканяном, 1998— 2008 гг.), стал формировать внешнеполитический дискурс и задавать основные параметры взаимодействия Еревана в международной политике.
В концептуальном отношении комплементарная внешняя политика основывается на логике сбалансированных и многовекторных взаимоотношений с ведущими силовыми центрами мира, что предполагает совмещение взаимодействия с различными акторами международных отношений. В частности, комплементарная политика нацелена не только на поддержание стратегического равновесия либо обычного блокового участия с региональными или глобальными структурами, но также на обеспечение, во-первых, позитивного сотрудничества с выигрышным результатом для всех вовлеченных сторон (вместо игры на противоречиях, так называемой «игры с нулевой суммой»), а во-вторых, на поддержание благоприятного с точки зрения национальных интересов республики регионального расклада сил. При этом политическая логика такого подхода применима и к отдельным секторам международного сотрудничества, включая военно-политическое и экономическое взаимодействие, гуманитарную сферу и сотрудничество в области экологии. Кроме насущной необходимости избегания жесткого блокового противостояния в регионе и образования разделительных линий важной прагматичной целью Еревана является проведение эффективной внешней политики. Наряду с действенной гибкостью одним из важных ценностных ориентиров комплементарного подхода заключается в предсказуемости внешней политики в средне- и долгосрочной перспективе. Важнейшим постулатом политики Армении на международной арене остается неприятие безальтернативных внешнеполитических ориента-ций, т.е. концентрации лишь на одном региональном или интеграционном направлении при индифферентном отношении ко всем остальным.
Основным макрорегионом концентрации долгосрочных политических, экономических, гуманитарных и культурных интересов Армении остается Европа и регион СНГ, с поддержкой стратегически важных связей с США. Более того, являясь сетецентричной нацией со сравнительно большой и
консолидированной диаспорой в разных регионах мира, армянская внешняя политика, безусловно, исходит из учета взаимных интересов диаспоры и Армении в целом ряде сфер, касающихся как ее государственных интересов, так и вопросов, связанных с защитой интересов армян за рубежом.
Со времен приобретения независимости в начале 1990-х годов внешнеполитические приоритеты МИД РА не подверглись принципиальным изменениям: «Армения последовательна в стремлении к укреплению и углублению стратегического партнерства и союзнических взаимоотношений с Россией, основанных на традиционных узах дружбы двух народов.
Армения придает важное значение развитию и углублению дружественного партнерства и укреплению сотрудничества с США.
Одним из внешнеполитических приоритетов Армении является курс на европейскую перспективу и интеграцию в европейскую семью, базирующийся на общих ценностях и обязательствах, принятых в рамках сотрудничества с региональными структурами и организациями.
Армения придает большое значение отношениям с соседними государствами и всегда готова к здоровому и реалистичному диалогу, считая, что взаимовыгодные партнерские отношения, добрососедство и открытые границы являются основными составляющими развития Южно-Кавказского региона».
В мае 2003 г. глава МИД РА подчеркнул, что сотрудничество с Россией, США и европейскими странами, в
частности с Евросоюзом, имеет большое стратегическое и геополитическое значение, при том что с каждой из сторон имеются общие цели. При ключевой роли России в обеспечении региональной безопасности и стратегическом партнерстве было отмечено, что для США республика может быть надежным партнером в борьбе с терроризмом, в вопросах нераспространения оружия массового поражения, обеспечения мира в регионе и укрепления демократии, а для ЕС — надежным партнером в деле распространения европейских ценностей.
Еще одним важным аспектом, в определенной степени доктриналь-ной установкой, сформулированной армянским руководством на уровне официального дискурса еще в первой половине 2000-х годов, явилась идея разделения ответственности за международную безопасность в форме участия в ряде миротворческих операций под эгидой (либо с одобрения) международных организаций. Участие и поддержка операций ООН по поддержанию мира были заявлены важнейшей целью, включая политическую и имиджевую составляющую. В июле 2001 г. в Нью-Йорке заместитель министра иностранных дел от имени правительства Армении подписал меморандум о присоединении республики к миротворческой системе ООН. С тех пор участие армянской стороны в миротворческих операциях под эгидой ООН расширялось по нарастающей как в плане географического охвата, так и степени участия.
Одобренная Советом по национальной безопасности при президенте
РА (январь 2007 г.) Стратегия национальной безопасности Республики Армения также провозглашает ком-плементаризм (взаимодополняемость) в качестве формата эффективного развития взаимоотношений со всеми действующими в регионе заинтересованными силами, в то время как партнерство направлено на сохранение равновесия в регионе: «Консолидация международного сообщества в борьбе с терроризмом, в вопросах нераспространения оружия массового поражения, а также устанавливающийся позитивный диалог между великими державами по противодействию современным угрозам международной стабильности в настоящее время способствуют проведению Арменией комплементарной внешней политики».
Вместе с тем, вовлеченность в международные процессы постулируется: «Вовлеченность предполагает участие в тех процессах на международной арене, которые созвучны целям, провозглашенным Арменией. Стратегические отношения с Россией, выбор европейского пути развития, взаимовыгодное сотрудничество с США и Ираном, членство в СНГ и ОДКБ, развитие сотрудничества с НАТО расширяют потенциал осуществления политики взаимодополняемости. Обеспечение стратегии внешней безопасности Республики Армения осуществляется в трех основных плоскостях: международной, региональной и всеармянской».
В отличие от военно-политического курса и политики в области безопасности, с солидной базой как
на уровне двусторонних отношений, в первую очередь с Россией, так и многостороннего сотрудничества в рамках Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), внешняя политика Армении отличается большей институциональной гибкостью и маневренностью.
Концептуальные основы и приоритеты в области региональной и международной безопасности, главные направления международного, многостороннего и двустороннего военно-политического и военно-технического сотрудничества отражены в Военной доктрине республики. В общем контексте обеспечения региональной безопасности среди факторов, способствующих упрочнению стабильности в регионе, подчеркивается деятельность ООН, ОДКБ, НАТО, ОБСЕ, а также «других международных организаций и отдельных государств». На первом месте в числе приоритетных направлений военного и военно-технического сотрудничества указывается стратегическое сотрудничество с Российской Федерацией, в частности, создание совместных постоянно действующих сил (Объединенной группировки сил), а также активное и практическое участие Армении в ОДКБ и программах организации: развитие системы коллективной безопасности по региональному принципу, совершенствование системы ПВО, совершенствование военной инфраструктуры и подготовка кадров. Двустороннее сотрудничество с США в доктрине фиксируется как важная составляющая в процессе оборонных реформ, созданию взаимосовместимых подразделений, участия Армении в международных миротворческих операциях. В рамках институционального сотрудничества с НАТО, Военная доктрина республики выделяет «План действий индивидуального партнерства» и «Процесс планирования и пересмотра».
Система по обеспечению военной безопасности предполагает создание международных гарантий: в частности, установление и последовательное развитие союзнических и партнерских отношений в рамках систем коллективной безопасности; ответственное участие в обеспечении международной военной безопасности. В этом смысле действия вооруженных сил Армении за пределами республики могут выткать из союзнических обязательств и прерогатив участия РА в миротворческих операциях.
Концептуальные основы внешней политики Армении в целом сохранили свою преемственность на протяжении более чем двух десятилетий. Основополагающие приоритеты внешней политики РА базируются, с одной стороны, на внутриполитическом национальном консенсусе в отношении ряда ключевых вопросов, имеющих стратегическое значение для республики (проблема карабахского конфликта, организация и консолидация отношений с армянской диаспорой за рубежом, вопрос международного признания геноцида армян в Османской империи 1915 г.), а с другой стороны, на долгосрочном векторе политического и цивилизационного выбора в пользу расширения и углубления отношений, в том числе через институциональную интеграцию в рамках российских (Евразийский союз) и европейских (ЕС) интеграционных структур. Важной концептуальной базой внешней политики Армении остается поддержание добрососедских отношений со странами региона, в
первую очередь с Ираном и Грузией, и проведение комплементарного внешнеполитического курса, предполагающего вовлеченность Армении как атрибут полноценного участия и интеграции республики в международных и региональных процессах.
Особенности принятия внешнеполитических решений
Формирование внешнеполитического механизма Армении происходило в несколько этапов в условиях перехода к политической независимости и приобретения международно-правовой субъ-ектности на рубеже 1991 — 1992 гг. Первый этап становления внешнеполитического процесса начался еще в период формального существования СССР, однако развивался этот процесс в «усеченном» международном контексте самостоятельного развития горизонтальных квазигосударственных отношений между республиками Советского Союза. Отличительной чертой активизации межреспубликанских связей в период перестройки со второй половины 1980-х годов являлась именно политическая подоплека культивации горизонтальных отношений без оглядки на союзный центр.
Так, активизация внешних и международных связей Армении, при уже значительной самостоятельности республиканских властей от Центра, пришлась на конец 1980-х годов. В основном активизация и расширение контактов происходила в сферах культурного и научного сотрудничества, а также по каналам диаспоральных организаций. Однако
первые шаги в области внешнеполитической деятельности следует отнести к установлению так называемых прямых горизонтальных отношений между республиками СССР. Так, 27 июля 1991 г. на уровне первых лиц Грузии и Армении, председателей Верховных Советов обеих республик был подписан договор «Об основных принципах межгосударственных отношений между Республикой Армения и Грузинской Республикой». Согласно договору стороны, признавали политический суверенитет друг друга, заявили об обмене дипломатическими представительствами, а также о намерении углубить сотрудничество в экономической, научной и культурной областях. Именно этот документ стал своеобразным прототипом схожих рамочных договоров между Арменией и другими республиками СССР, предполагающий более высокий политический статус договаривающихся сторон.
До этого одной из первых попыток установления горизонтальных отношений в сфере хозяйственной кооперации и экономического сотрудничества между двумя субъектами пока еще формально единого государства, явилось Соглашение, подписанное 31
августа 1990 г. в Минске между Арме-ний и Белоруссией об экономическом, научно-техническом и культурном сотрудничестве. Подписанное в сентябре того же года межправительственное армяно-российское соглашение напрямую содержало ссылку на то, что экономическое и культурное сотрудничество будет осуществляется между двумя суверенными сторонами.
Становление внешнеполитического механизма и формирование внешнеполитической повестки Армении в постсоветский период происходило в несколько этапов. После первых президентских выборов в истории независимой Республики Армения в сентябре 1991 г. и победы лидера Армянского общенационального движения (АОД) Левона Тер-Петросяна, ставшего первым главой независимой республики, центр принятия важнейших политических и стратегических решений переместился в Администрацию президента РА. Несколько факторов «объективного» порядка изначально сыграли определяющую роль в формировании единой внешней стратегии и централизованного политического курса, что выгодно отличило Армению от соседних постсоветских государств. Вo-первых, в целом в обществе был сформирован определенный политический консенсус относительно базовых интересов Армении. Примат интересов безопасности в условиях эскалации напряженности с Азербайджаном и неопределенности в отношениях с Турцией придавал предметную кон-солидированность внешней политике республики. Во-вторых, ухудшение
региональной безопасности и актуальность выработки сфокусированных ответов на возникшие угрозы в значительной степени способствовали формированию общенационального консенсуса. В-третьих, установление эффективного контроля над вооруженными формированиями, которые в последующем составили костяк Вооруженных сил РА, фактический и полный политический контроль на всей территории республики, безусловно, придали стабильность внешнеполитическому курсу Армении.
Еще в последние годы существования Советского Союза в срочном порядке создавались вооруженные формирования для обеспечения обороны республиканских границ. К примеру, в 1990 г. была создана Армянская национальная армия, насчитывающая в своих рядах около 10 тыс. бойцов. Причем руководство добровольческих отрядов и более крупных формирований тесным образом было связано с оппозиционными в то время политическими силами, одержавшими победу на парламентских выборах в Армении в мае 1990 г. В частности, будущий министр обороны РА В. Саргсян, фактически координирующий организацию обороны республиканских границ, с 1990 по 1992 г. был председателем парламентской комиссии по обороне и внутренним делам.
Тем не менее уже в августе 1990 г. избранный председателем Верховного Совета Армении Л. Тер-Петросян заявил, что неподконтрольные руководству Армении вооруженные формирования представляют угрозу независимости республики и должны
быть расформированы. Вскоре после этого Армянская национальная армия объявила о своем самороспуске. При этом Армении удалось избежать серьезных внутренних столкновений и политической нестабильности, часто происходящих в иных странах с переходной политической системой. Данный исторический аспект сыграл важную роль в деле обеспечения централизованной политики на международной арене, также, как и единства в принятии стратегических решений по внутриполитическим вопросам.
Начальному этапу формирования внешней политики была также присуща определенная персонализация как процесса принятия решений, так и функциональных направлений внешнеполитического курса, курируемых отдельными официальными лицами. После распада Советского Союза «персонификация» политики в целом была типичным феноменом во всем Кавказском регионе, в числе прочих призванным компенсировать неразвитость институтов и весьма низкий рейтинг государственной власти в переходный период.
Однако в случае Армении, и в частности в отношении внешнеполитического механизма республики, личная компетенция конкретных деятелей в области внешней политики, с одной стороны, компенсировала недостаточную развитость бюрократического и организационного аппарата, а также скудность отечественных профессиональных кадров сразу после провозглашения независимости (характерная ситуация для всех республик СНГ, кроме России), но с другой стороны,
должна была обеспечить оперативность и ответственность принятия решений. Так, например, в начале 1990-х годов политические отношения с Россией курировались на президентском уровне (ответственным за экономические отношения был премьер-министр Г. Багратян, работавший непосредственно с В. Черномырдиным и вице-премьером О. Сосковцом); вице-президент РА Г. Арутюнян был ответственен за иранское направление, а глава МИД В. Папазян (1993—1996 гг.) в большей степени был непосредственно вовлечен в координацию отношений с западными странами и международными структурами.
В дальнейшем структура МИД и кадровый состав приняли более институциональное содержание. В 1993—1994 гг. в Ереванском госуниверситете (ЕГУ) было открыто отделение международных отношений, на основе которого в 1998 г. был основан факультет международных отношений. В 2009 г. свои двери открыла Дипломатическая школа МИД РА. Повысилась также координационная функция МИД. Одним из примеров координирующей деятельности министерства явилось, например, создание межведомственной комиссии по координации процесса присоединения Армении к ассоциированному соглашению с ЕС и зоне свободной торговли (DAFTA), куда вошел целый ряд профильных правительственных учреждений.
Организационная структура МИД помимо внутриведомственных подразделений, ответственных за деятельность самого министерства (аппарат
министерства, финансовые и юридические управления, связи со СМИ и медиа, управление по кадрам), включает в себя основные профильные подразделения по соответствующим направлениям внешнеполитической деятельности РА в разных регионах мира. Среди них можно выделить управление по делам СНГ, с отделами по ОДКБ, отдельным отделом по России, центральноазиатским странам, Украине, Молдавии и Белоруссии, а также по региональным структурам на пространстве СНГ.
Одно из крупных подразделений МИД РА, департамент Европы, ответственен за координацию отношений, выработку и обеспечение приоритетов с континентальными странами и структурами в двух форматах: непосредственно двусторонние отношения с отдельными европейскими странами (первый и второй отделы), а также отделы по работе с Европейским советом и Европейским союзом. Американское направление курирует управление, состоящее из двух отделов — по США и Канаде, и Центральноамериканским государствам и странам Южной Америки. Из 35 стран региона Армения поддерживает дипломатические отношения с 30 странами.
Департамент Ближнего и Среднего Востока подразделен на отдел по делам стран арабского полуострова и отдел арабских стран Ближнего Востока, стран Северной Африки и Израиля. Исходя из специфики расположения республики, в МИД действует департамент сопредельных стран, отделы которого занимаются вопросами, связанными с Ираном,
Грузией, Турцией и Азербайджаном. В составе департамента действует также группа по делимитации. Еще один департамент МИД отвечает за страны Азии, тихоокеанского региона (Океании) и Африки.
Кроме региональных направлений, в МИД РА действуют департамент по двустороннему и многостороннему экономическому сотрудничеству, департамент международных организаций (отделы: ООН, ЮНЕСКО, по правам человека и гуманитарным вопросам), департамент культуры и гуманитарного сотрудничества.
Отдел военно-политического сотрудничества департамента по контролю над вооружениями и международной безопасности координирует процедуры межведомственного согласования проектов и документов между Арменией и другими странами в военной, военно-технической и оборонной сферах, координирует процесс обеспечения участия специалистов различных ведомств РА в учебных курсах по вопросам международной безопасности. Одним из главных направлений деятельности данного отдела являются вопросы, связанные с участием армянских миротворцев в различных операциях по поддержанию мира под эгидой ООН. Кроме отдела военно-политического сотрудничества, в составе департамента действуют еще три профильных отдела: НАТО, глобальной безопасности и неконвенциональных вопросов, контроля над обычными вооружениями и ОБСЕ.
Управление политического планирования МИД ответственно за
разработку концептуальных подходов и аналитических предложений по дискретным проблемам внешней политики, так в отношении общих вопросов видения внешнеполитической стратегии, подготовку аналитических материалов и сотрудничество с аналитическими центрами.
Отдел диаспоры МИД РА занимается в основном вопросами координации общеармянских программ, подготовкой рекомендаций для дип-представительств в деле организации мероприятий с соответствующими диаспоральными организациями.
Консульский департамент МИД отвечает за паспортно-визовые, правовые и миграционные вопросы.
Экспертное сообщество, включая аналитиков, соответствующие учреждения и лица, имеющие влияние на общественное мнение, на реальную политику, больше воздействует опосредованно, на уровне «совещательного голоса». Следует отметить, однако, что региональной проблематикой занимаются аналитики и эксперты из диаспоры, мнение которых имеет определенное воздействие на принятие решений, в том числе по внешнеполитическим вопросам.
Более широкому обсуждению подверглись ключевые концептуальные документы, например, принятая в 2007 г. Концепция национальной безопасности Армении, а также текст (проект) Военной доктрины РА, который, среди прочих, обсуждали также на одном из ученых советов ЕГУ (с привлечением соответствующих экспертов и аналитиков). Значимый общественный и политический резонанс имела дискуссия об альтернативах участия в интеграционных проектах Европейского союза (зона свободной торговли) и Евразийского союза, до вступления Армении в Евразийский союз в начале сентября 2013 г.
Тем не менее важнейшим и принципиальным актором, определяющим внешнеполитические приоритеты и формулирующим национальные интересы на международной арене на период до вступления в силу положений новой редакции конституции, является президент Республики Армения. Именно на уровне президента и президентской администрации принимаются принципиальные решения во внешней политике. Ярчайший пример тому — решение президента С. Саргсяна о присоединении Армении к Евразийскому союзу (3 сентября 2013 г.), после долгого периода подготовительных работ по подписанию Ассоциированного соглашения и зоны свободной торговли (DAFTA) с ЕС и параллельных консультаций относительно форматов сотрудничества с Таможенным союзом.
Институциональное влияние Национального собрания на внешнюю и военную политику не столь велико. Хотя парламентская комиссия по вопросам обороны, внутренних дел и национальной безопасности рассматривает законы, касающиеся военной сферы, может проводить экспертизу, последнее не влечет автоматического принятия или отклонения законопроекта парламентом. В Национальном собрании РА действуют две профильные постоянные комиссии, непосредственно связанные с внешнеполитической повесткой, — постоянная комиссия по внешним сношениям и постоянная комиссия по вопросам европейской интеграции.
Если на первом этапе становления внешнеполитической «идентичности» в ситуации распада советской системы в фокусе новой политической элиты были вопросы оперативного порядка, в дальнейшем переросшие в стратегическую повестку по формулированию национальных интересов в условиях независимости и непосредственных угроз нацбезопасности, то третий период внешнеполитической деятельности РА развивался в ином параметрическом контексте.
С начала 2000-х годов содержание, методы, мотивы, инструменты и политические критерии оценки эффективности внешней политики претерпели определенную трансформацию, что непосредственно было связанно с деятельностью двух президентских администраций второго президента Армении Р. Кочаряна (1998-2003 гг., 2003-2008 гг.) и министра иностранных дел В. Осканяна (1998-2008 гг.). В целом тот же курс был продолжен и в период президентства С. Саргсяна (2008 - наст. время) и министра иностранных дел Э. Налбандяна.
Несколько факторов внутреннего, регионального и международного характера составили основу трансформаций во внешней политике Армении. Во-первых, с конца 1990-х и начала 2000-х годов наметился стабильный экономической рост и приток прямых иностранных инвестиций в Армению, что способствовало переменам как в «парадигме» официального дискурса,
так и в реальных внешнеполитических приоритетах, направленных на развитие и модернизацию государства, а не реципиента помощи, как это было в конфликтные и кризисные 1990-e годы. С точки зрения внешнеполитической стратегии мотивы и конечные цели приобрели более прагматичный характер, произошла очевидная «экономизация» внешнеполитических целей, с преобладанием предметного понимания интересов страны на международной арене. Прежние «арифметические» расклады в региональной геополитике (один из примеров — разработанные европейскими аналитическими центрами формулы регионального формата по сотрудничеству: 3 + 3 + 1, предполагающие участие трех закавказских стран, трех сопредельных и ЕС) постепенно сместились в сторону более предметных взаимоотношений как с региональными силовыми центрами, так и с внерегиональными акторами.
Во-вторых, после преодоления внутриполитического кризиса, последовавшего за отставкой первого президента и последующей внутриполитической волатильности конца 1990-x, стабилизация социально-экономической ситуации и фактическая деполяризация внутриполитического поля в республике de facto способствовали проведению комплементарной внешней политики, основанной на принципе взаимодополнения. В более тезисном ключе о текущих внешнеполитических приоритетах Еревана высказался в июне 2008 г. спикер армянского парламента Т. То-росян, подчеркнувший, что, хотя
главный вектор внешней политики РА, ориентированный на Россию и не нуждается в пересмотре, однако необходимость активизации взаимодействия с другими центрами и международными и региональными организациями становится константой: «Эти отношения не являются взаимозаменяемыми, и мы нуждаемся в развитии обоих направлений. <...> Вся внешняя политика Армении, в том числе и сотрудничество с НАТО, умещается в эти рамки внешнеполитической стратегии страны».
В-третьих, вместе с экономическим ростом и достигнутой среднесрочной макроэкономической стабильностью наметилась тенденция укрепления доверия к институту государства, что способствовало задаче консолидации вокруг общих целей. Примечательной характеристикой внешнеполитической стратегии РА в 2000-х годов стала концентрация политических и материальных ресурсов на решении определенных задач, к коим, например, относилась решительная позиция по международному признанию геноцида армян в Османской империи 1915 г., которую начали последовательно продвигать, начиная с 2000-х годов.
В-четвертых, началась работа по долговременному и институциональному развитию отношений с армянской диаспорой, предполагающая не только участие диаспоры в социально-экономическом развитии республики (в основном через участие в инвестиционных проектах и программах), но и более планомерную лоббистскую деятельность. В этом контексте структурной новацией стало решение по созданию отдельного министерства по делам диаспоры в 2008 г. Значимой политико-экономической задачей общеармянского масштаба стало предметное налаживание и институциональное закрепление взаимодействия Еревана и армянских диаспор как в сфере международных отношений, так и в плане участия последних в экономических и социальных проектах по развитию. Именно в этот период был основан фонд «Линси», финансируемый крупным американским предпринимателем К. Кркоряном, через который в течение длительного периода финансировались инфраструктурные проекты на сотни миллионов долларов (в основном транспортные коммуникации).
Начиная с 2010-х годов важной составляющей внешней политики стала линия на достижение большей координации внешнеполитических приоритетов с рядом стран, с которыми Армения состоит в союзнических отношениях. В частности, в рамках стратегического сотрудничества с Россией, в том числе как союзников по ОДКБ, Москва и Ереван начали в большей степени акцентировать внимание на поддержании взаимных интересов на международной арене. В апреле 2015 г. президент С. Саргсян подчеркнул по этому поводу, что вместе с вступлением в союзы «мы также берем на себя обязательства», заметив при этом, что Армения никогда не уходила от своих прямых союзнических обязательств. Курс на большую внешнеполитическую координацию был, с одной стороны, предопределен динамикой международных процессов, усиливающих взаимосвязанность, а с другой — был призван нивелировать возможные угрозы международно-политического характера.
В целом в применении к постсоветскому пространству Россия продолжает играть ключевую координирующую роль в деле «сопряжения» внешних политик союзных стран по ОДКБ в различных международных структурах и институтах. Вместе с тем позиция России во многом является определяющим фактором, относительно которого на постсоветском пространстве формируются внешнеполитические кредо стран СНГ. По мнению SIPRI, Россия остается ключевой страной в системе международных отношений на постсоветском пространстве, поскольку «отношения с Москвой намного более важны для всех стран региона, чем двусторонние отношения между любыми из них». В данном контексте усиливающееся сопряжение внешнеполитических интересов и политик ряда постсоветских стран может привести к большей институциональной конвергенции внешнеполитических стратегий государств, охватывающих также оборонную политику и политику безопасности.
Между тем, тема координации внешних политик вошла в повестку реальной политики и фактически стала одним из главных дискурсивных направлений межгосударственного диалога сразу же после распада Советского Союза и создания СНГ. Так, подписанный еще 22 января 1993 г. Устав СНГ декларировал (ст. 4), что государства - участники Содружества должны стремиться «координировать свою внешнюю политику», что само по себе предполагало довольно широкий спектр действий от заблаговременных консультаций до полной гармонизации внешнеполитической деятельности, являющейся одним из видов конвергенции.
В данном контексте армяно-российское сотрудничество - достаточно интересный случай: несмотря на отсутствие непосредственной границы между двумя странами, на протяжении последних десятилетий обеими сторонами была выработана довольно существенная платформа взаимодействия и создана своего рода институциональная инерция, которая, в свою очередь, мотивировала и сопутствовала процессам конвергенции в сферах безопасности и обороны, а также внешних политик двух стран.
В целом три основных этапа характеризовали формирование внешнеполитического механизма Армении и становления институциональной базы принятия политических решений. В начале 1990-х годов лейтмотивом развития являлась необходимость социальной и политической консолидации вокруг новой политической элиты, переход к новой модели управления страной и установления нового типа отношений с другими республиками СССР. Основной платформой, где формулировались в том числе и вопросы, связанные с внешнеполитической повесткой, стал парламент республики.
После провозглашения независимости и первых президентских выборов осенью 1991 г. начался второй этап развития государственных органов и
суверенных атрибутов. Важнейшей институциональной трансформацией в сфере ведения внешней политики, окончательно закрепленной в Конституции 1995 г., стал переход к президентской форме правления, включая формулирование приоритетов и реализацию политики на президентском уровне. Относительно быстрая централизация высшей политической власти в значительной степени способствовала проведению единого внешнеполитического курса, однако проявились также и недостатки внешнеполитического механизма, обусловленные фактическим отсутствием опыта и необходимой ресурсной базы для эффективной внешней политики. В частности, в условиях недостатка кадровых дипломатов и профессионалов в области внешней
политики сильно возрос фактор личных контактов, а отдельные направления внешней политики курировались на персональном уровне отдельных политиков, ключевые позиции в МИД РА замещались представителями армянской диаспоры из-за рубежа.
Третий этап развития внешнеполитического процесса, протекавший с конца 1990-х и до начала 2000-х годов, отличался в первую очередь расширением ресурсной базы ведения внешней политики и укреплением координирующих механизмов реализации внешней политики. В частности, значительно окрепло и приняло более организованные формы сотрудничество с армянской диаспорой, а внешнеэкономическая составляющая политики приобрела очевидную приоритетность.
Список литературы
[Deklaracija o nezavisimosti Armenii [Jelektronnyj resurs]. URL: http://www.parliament. am/legislation.php?sel=showID=2602lang=rus]
[Oficial&nyj sajt MID Respubliki Armenija [Jelektronnyj resurs]. URL: http://www.mfa.am]
[Koncepcija Nacional&noj bezopasnosti Respubliki Armenija, 2007 g. [Jelektronnyj resurs]. URL: http://www.mfa.am/u_files/file/doctrine/Doctrinerus.pdf]
[Voennaja Doktrina Respubliki Armenija, 2007 g. [Jelektronnyj resurs], URL: http://www. mil.am/media/2015/07/826.pdf]
[Spiker parlamenta Armenii: glavnyj vektor nashej vneshnej politiki ne nuzhdaetsja v peresmotre [Jelektronnyj resurs]. URL:https://regnum.ru/news/polit/1018359.html]
[Konstitucija Respubliki Armenija 1995 g.]
[Oficial&nyj sajt MO Respubliki Armenija [Jelektronnyj resurs]. URL: http://www. mil.am]
[Kardumjan V. Kollektivnaja bezopasnost& na Juzhnom Kavkaze: konceptual&nyj aspekt [Jelektronnyj resurs]. URL: http://www.imemo.ru/files/File/magazines/rossia_i_ novay/2013_03/KARD_colbez.pdf]
[Rossija i strany blizhnego zarubezh&ja: vneshnepoliticheskie orientiry/ pod red. S. Tihvinskogo. М.: MGIMO. 1997.]
[Armenija: problemy nezavisimogo razvitija/ pod red. E. Kozhokina, M., 1998.]
[Kornilov AA, Sorokin A.S., Korotyshev A.P. Process formirovanija vneshnej politiki Respubliki Armenija: praktikum, Nizhegorodskij gosudarstvennyj institut im. N.I.Lobachevskogo. Nizhnij Novgorod, 2014.]
[Agljan V. Nekotorye pravovye aspekty voenno-grazhdanskih otnoshenij v Respublike Armenija // Democratic Control over Military Sphere in Russia and CIS. Center for Political and International Studies. M., 2001. S.140.]
