ГИБРИДНЫЙ ЖЕНСКИЙ ГЕНДЕР В СЕРИАЛЕ "ОБЫКНОВЕННАЯ ЖЕНЩИНА"

сл сл

ФАКУЛЬТЕТ ИСТОРИИ ИСКУССТВА РГТУ научный электронный журнал

АРТИКУЛЬТ

DOI: 10.28995/2227-6165-2020-2-124-132

О.Г. Власова кандидат психологических наук, педагог-психолог гимназии им. ЕМ. Примакова

oksana_vls@mail.ru

МЛ. Сацкая

технический координатор в Ассоциации Recursos d&Animació Intercultural

sackaya@gmail.com

ГИБРИДНЫЙ ЖЕНСКИЙ ТЕНДЕР В СЕРИАЛЕ «ОБЫКНОВЕННАЯ ЖЕНЩИНА»

л к 2 К

А Ч ш а в

Г*> «

>s з

к й>

Статья посвящена анализу отражения проблем трансформации тендерной идентичности, происходящих в актуальной социальной реальности, на материале сериала Б. Хлебникова «Обыкновенная женщина» (2018). Проблемы трансформации тендерной идентичности рассматриваются в контексте теории стадиальной модели идентичности (В.А. Колотаев, Е.В. Улыбина). В работе описан феномен тибридной тендерной идентичности, выделены ключевые признаки и условия его формирования, показаны его отличия от метапродуктивной идентичности. Если построение метапродуктивной идентичности происходит за счет самостоятельного выбора оснований идентификации с группой и осознания принципиальной возможности самостоятельного изменения идентичности, то гибридная идентичность рассматривается как результат вынужденного выхода за пределы сложившейся идентичности, что приводит к разрушению предыдущих оснований построения представлений о себе и, одновременно, невозможности принять новый вариант образа себя.

The article is devoted to the analysis of the reflection of gender transformation problems identities occurring in actual social reality, on the material of the director&s series B. Khlebnikov "Ordinary Woman" (2018). Gender transformation challenges identities are considered in the context of the theory of a staged identity model (Kolotaev, Ulybina) The work describes the phenomenon of hybrid gender identity, key features and conditions of its formation are highlighted, its differences from meta-productive identity. If building a meta-productive identity occurs due to the independent choice of the bases of identification with the group and awareness of the fundamental possibility of self-identity change, then hybrid identity is seen as the result of a forced going beyond established identity, which leads to the destruction of previous foundations building self-image and, at the same time, inability to accept a new self-image option.

Проблема вклада кинодраматургии в процесс формирования идентичности в настоящее время относится к числу наиболее значимых. Кино, как массовое искусство, оказывает существенное влияние на формирование у людей представлений о себе и возможных изменениях себя.

Согласно 3. Кракауэру, кино отражает пласты коллективной души, залегающие гораздо глубже сознания, что позволяет судить о господствующих тенденциях массовой психологии на основе популярных сюжетных мотивов. Эти мотивы, отмечает Кракауэр, несомненно, заключают в себе социально-психологические модели поведения, если проникают в популярные и непопулярные фильмы, в картины высокохудожественные и в расхожую кинопродукцию [Кракауэр, 1977]. Но, отражая значимые для людей мотивы, кино, как и другие виды искусства, совершает и работу по преобразованию этих мотивов за счет соединения непосредственных эмоциональных переживаний с образами искусства. Одна из функций искусства состоит в предоставлении моделей для формирования идентичности и анализе моделей построения идентичности [Богатырева, 2013; Кракауэр, 1974; Светлакова, 2016; Шмидт, Шуршин, 2000]. Кино предоставляет модели для

© Власова О.Г., Сацкая М.А., 2020

O.G. Vlasova, M. A. Satskaia Hybridfemale gender

in the "Ordinary woman " series 53

отреагирования актуальных эмоциональных переживаний и преобразования их в соответствии с Й

культурно-историческими способами интерпретации [Улыбина, 2006]. ы

Современная культура характеризуется состоянием неустойчивости и все более ускоряющихся 71

изменений [Бауман, 2005; Белинская, 2014; Гидденс, 2004; Емелин, Тхостов, 2013; Логинов, 2009; ^ Соколова, 2014; Hogg et al., 2007; Lifton, 1999]. Эти изменения, как показывают многочисленные исследования, создают сложности и для формирования идентичности, размывая границы между группами, демонстрируя принципиальное непостоянство любых оснований для построения идентичности и снижая устойчивость уже сформированной идентификации [Белинская, 1999; Hogg, 2000]. В такой ситуации велик риск появления кризисных вариантов построения идентичности, которые чаще всего заключаются в регрессе на более ранние, архаичные стадии развития.

Но когда речь идет о процессах формирования тендерной идентичности, то регресс к архаическим формам невозможен. Тендерная идентичность сама по себе относится к числу наиболее устойчивых, она основана как на биологических различиях мужчин и женщин, так и на сложившейся в традиционном обществе практике разделения труда. Для отечественной культуры в целом характерна тенденция к сохранению традиционных тендерных различий. «Анализ литературных и художественных произведений показывает, что наиболее распространенными в современной российской действительности являются типы, которые характеризуются гетеросексуальным опытом, низким социостатусом и мужской структурой ценностей у мужчин и женской - у женщин» [Шмидт, Шуршин, 2000, с. 59], то есть соответствующие вполне традиционным тендерным ролям. Дальнейшая архаизация в такой ситуации не дает возможности решить проблемы кризиса ► идентичности, так как не предполагает никакой глобальной перестройки оснований для построения н

образа себя. П

Тем больший интерес вызывают произведения, затрагивающие процессы трансформации ^

тендерной идентичности. Исследователи отмечают, что в современных условиях именно тендер

становится чрезвычайно проблемной областью [Кабалевская, 2012; Калачикова, Груздева, 2019;

Клецина, 2009; Майгурова, Улыбина, 2013; Силласте, 2004; Копцева, Либакова, 2013; Шишлова, ®

ловушки деструкции. Массовая культура, СМИ, реклама предоставляют тендерные образцы, S"

которые тиражируются и входят в реальную жизнь, меняя представление человека о ^ распространенном, должном и правильном [Маевская, 2012; Максимова, 2011; Павелкина, 2014; Рогозина, Пицун, 2008; Суковатая, 2004].

Многочисленные исследования [Игнатович, 2016; Смагина, 2017; Смагина, 2018; Севастеенко, ^

значимость проблем отражения тендерной проблематики в кинематографе и влияния образов кино §

на построения тендерной модели женского поведения. Традиционно женский тендер отличался абольшей, чем мужской, устойчивостью по отношению к внешним влияниям. Однако, начиная с ¡г>

прошлого века и по настоящее время, нормы женского поведения изменяются гораздо быстрее, чем ^

нормы мужского. Эти изменения происходят не всегда добровольно и не всегда осознанно. Э:

Социальное окружение предъявляет женщине противоречивые требования и ожидает, в том числе д1

совмещения несовместимых социальных ролей. И в некоторых случаях эти изменения приводят к § построению того, что может быть названо гибридной тендерной идентичностью, в которой совмещение элементов противоположных тендеров приводит к их взаимному уничтожению.

В сериале «Обычная женщина» (2018) Б. Хлебникова речь идет о том, как Марина К

(А. Михалкова), обыкновенная женщина, любящая мать и жена оказалась в условиях вынужденной &З борьбы с системой и проиграла. Сериал получил множество наград и заслуженно высоких отзывов

критиков, но зрительский рейтинг, по оценкам Ольги Касьяновой, имел средний [Касьянова, 2018]. j J25 ] Зритель, особенно живущий не в Москве, отнесся к сериалу прохладно и количество просмотров

ы о ы

О.Г. Власова, М. А. Сацкая Гибридный женский гендер 52 в сериале «Обыкновенная женщина»

социальной реальностью [Касьянова, 2018; Кичин, 2018; Ухов, 2018], анализ разрушительных последствий этого конфликта для личности самой героини представлен/рассмотрен гораздо меньше.

Согласно фабуле фильма муж Марины Артем (Е. Гришковец) вступает в борьбу с системой за правду, а жене в результате приходится бороться за выживание в этой системе. И единственно доступным героине способом борьбы становится преступление. И если обычно борцы со зловещими представителями власти сами стоят на стороне добра, то в фильме Бориса Хлебникова Марина, борясь со злом, переходит на сторону зла, борьбу не прекращая.

Переход совершается вынужденно и героиня, продолжая бороться со злом, оставаясь женой, матерью и обычной женщиной, меняет себя, становится кем-то другим, гибридом женщины и мужчины. Происходящие изменения перестраивают ее идентичность, в корне изменяя представления героини о себе.

Согласно модели стадиального развития идентичности [Колотаев, Улыбина, 2011; Колотаев,

Улыбина, 2012; Колотаев, Улыбина, 2016], совершение осознанного выбора оснований для

построения идентичности рассматривается как признак принадлежности к стадии

Л метаидентичности. На этой стадии, как отмечают авторы, «Идеального образца, в котором все К

д характеристики рассматриваются как неотъемлемые качества, уже не существует, есть возможность

? выделять в образе значимые и незначимые признаки, сопоставлять и анализировать отдельные л

§ характеристики, определять место категории по отношению к другим категориям» [Колотаев, Улыбина, 2016]. Механизмом построения метапродуктивной идентичности выступает возможность

^ быть субъектом преобразования самого себя [Улыбина, 2012], произвольно изменяя основания

§ построения идентичности. Отсутствие произвольности как раз и отличает Марину от героев

^ фильмов «Гран Торино» (2008) К. Иствуда, «Аватар» (2009) Дж. Кэмерона, «Район № 9» (2009)

ое Н. Бломкампа, «Легион» (2010) С. Ч. Стюарта, на которые ссылаются Колотаев и Улыбина (2011),

^ совершающих свой выбор осознанно и произвольно.

Н С героиней А. Михалковой происходит совсем другая история. Ее имеющаяся тендерная Л

Е" идентичность не ставится ею под сомнение, она не стремится произвольно дополнить ее маскулинными характеристиками для того, чтобы доказать возможность продуктивно

Р существовать в традиционно мужском мире военных, как Джордан из фильма Солдат Джен (1997)

% Р. Скотта.

«плохого парня», тор1ующего проститутками, дающего взятки, прячущего труп и пр. То, чем она

Р вынуждена становиться, ей не нравится. Вынужденность этого решения не позволяет Марине

>а принять эти качества как естественную часть самой себя, дополняющую традиционные тендерные

а качества, а

^ Изменение себя не приводит к успеху. Марина всего лишь хочет спасти семью, но тот способ,

Л которым она это делает, ставит семью на грань краха.

в; Гибридный способ построения идентичности, в отличие от метапродуктивного, не позволяет

>а построить гармоничную личность, принимающую результат совершенных изменений и

а доброжелательно относящуюся к себе и миру. Мужская часть личности Марины реализуется в

^ преступном пространстве для совершения преступлений, и ее реализация, которая по началу

^ кажется успешной, создает все большие проблемы.

[ 126 ] Однако выбор, который в сериале делает героиня, сложно назвать свободным. Мы видим героиню, которая берет на себя, по сути, мужские функции защиты и обеспечения семьи в ситуации,

O.G. Vlasova, M. A. Satskaia Hybridfemale gender

in the "Ordinary woman " series 53

когда речь идет о выживании. И взяв на себя мужскую тендерную роль, героиня, как мы можем Й

видеть в сериале, становится преступницей. Она вроде бы успешно справляется с проблемами, ы

которые валятся на нее все больше и больше, она совершает невероятное, но это не приводит к успеху. 71 Разрешение ситуации становится возможным только путем принесения в жертву другого человека. ь*

Можно было бы предположить, что события сериала разворачиваются в пространстве ^ «неправильного мира» [Колотаев, Улыбина, 2017], в котором царит хаос, добродетель не вознаграждается, а порок торжествует. Повествование построено так, что мы не можем не сочувствовать героине и невольно начинаем одобрять и принимать ее действия. Испытывая нужду в деньгах, героиня становится сутенёршей, она прячет труп, ворует, совершает множество действий, которые не Moiyr в обычных обстоятельствах вызывать сочувствия.

Это позволяет говорить, что фильм построен по законам «правильного мира», и то, что происходит с Мариной - это закономерное следствие ее предыдущих действий.

Сюжет фильма показывает формы негативного варианта построения идентичности в ситуации, когда традиционные основания представления о себе оказываются непригодными, и человек не совершает свободный выбор поиска себя нового, а вынужден приспосабливаться к имеющимся обстоятельствами вопреки собственной природе.

В этом случае формируется тот самый гибридный вариант гендерной идентичности, соединяющий, но не объединяющий в себе черты двух тендеров. Марина осваивает варианты мужской гендерной модели не потому, что стремится воплотить свои способности в построении карьеры или в бизнесе, не потому, что проявление силы и смелости отражает ее собственные черты. Она вынуждена надевать мужские доспехи ради спасения близких, но элементы силы, агрессии и бесчувствия не становятся частями ее истинного Я.

Этот гибридный вариант достаточно широко отражен в отечественном искусстве «Несомненно, отечественная культура имеет давнюю традицию одновременного омужествления» [Шмидт, Шуршин, 2000]. И часто в кино он показан с сочувствием и даже с восхищением, например в н образе многочисленных героических колхозниц, работниц, партийных деятельниц. ^

В реальной жизни задачу справляться с кризисными ситуациям решали и решают многие g женщины, вынужденные выживать в условиях нужды, как в поэме Некрасова «Мороз-Красный а нос», в разруху после революции, во время и после войны, на стройках социализма [Волкова, 2011]. ^ «Социальная функция этого гендер-типа очевидна: выживание в любых, самых катастрофических а условиях» [Шмидт, Шуршин, 2000]. Актуальность задач выживания сохраняется до сих пор, что £ и определяет популярность такого тендерного образа.« Инерционность демографических установок

привела к тому, что, добившись права на «престижный мужской труд» (хотя не без гендерной g" дискриминации в его оплате), женщины стали нести двойную нагрузку» [Калачикова, § Груздева, 2019], сочетая модель женского поведения в семье и мужского - во внешней рабочей ^ жизни. 5

Тендерный гибрид

Отталкиваясь от модели стадиального развития идентичности [Колотаев, Улыбина, 2011;

Колотаев, Улыбина, 2012], мы можем выделить вариант построения гибридной идентичности в ^

качестве самостоятельного варианта, формирующегося в случае навязанного средой или ситуацией Е:

выбора. В этом случае, как и в случае построения метаидентичности, человек самостоятельно в

создает новый вариант идентичности, но сделанный выбор ему не нравится. л

В случае гендерной идентичности гибридная идентичность у женщин проявляется в неинтегрированном включении мужских элементов образа Я, которые самой женщиной ® воспринимаются как враждебные, нежелательные и несущие угрозу желаемому представлению ь> о себе. В отечественной культуре гибридные модели часто представлялись как привлекательные, ^ как идеальные образцы для подражания и воспроизводства, без поправки на то, что были результатами совладения с кризисными социальными условиями, а не собственным выбором [ 127 ] женщины.

О.Г. Власова, М. А. Сацкая Гибридный женский гендер 52 в сериале «Обыкновенная женщина»

гч социологи стали говорить относительно недавно. Так, согласно наблюдениям Калачиковой и Груздевой тенденция повышения физической, психологической, экономической нагрузки §3 содержит в себе потенциальный риск, и женщины вполне обоснованно могут испытывать недовольство завышенными к ним требованиями [Калачикова, Груздева, 2019], но в силу сложившихся стереотипов о настоящей женщине, способной и коня на скаку остановить, и войти в горящую избу, и решить проблемы с бандитами, и кормить семью, такое положение вещей может восприниматься не просто как нормальное, но и как желательное.

Как представляется, сериал Хлебникова отражает наметившуюся тенденцию снятия романтизации навязанного нарушения тендерной идентичности у женщин. Пока сильная героиня защищает семью и решает проблемы с бандитами и ментами, ее отношения с мужем становятся на грань краха, множатся проблемы у детей, а единственным выбором, который у нее остается - это выбор между плохим или очень плохим. В результате утрачиваются основания предыдущих представлений о себе, а идентичность, выстроенная по новым основаниям, не радует. Демонстрируя эти процессы, сериал может способствовать их рефлексии и, возможно, торможению.

ФИЛЬМОГРАФИЯ

S 4. Обыкновенная женщина (2018, реж. Б. Хлебников, Н. Мещанинова, Россия), игр.

д 5. Район №9 / District 9 (2009, реж. Н. Бломкамп, ЮАР/США/Новая Зеландия/Канада), игр.

Св ЛИТЕРАТУРА

^ 5. Волкова Н. Роль тендерного фактора в военном кино на примере фильма «А зори здесь тихие» , 2015 // Актуальные

В проблемы гуманитарной науки. 2016. - С. 110-113.

Н 6. Выготский Л. Психология искусства. - Москва: Педагогика, 1987.

а, 9- Емелин В., Тхостов А. Вавилонская сеть: эрозия истинности и диффузия идентичности в пространстве интернета //

Вопросы философии. 2013. № 1. - С. 74-84. ю. Задворнова Ю. Тенденции трансформации тендерных ролей в современной российской семье // Женщина в российском

i. Бауман 3. Индивидуализированное общество. - Москва: Логос, 2005.

* исследования. 2014. Т. 7, № 36. С. 3. URL: http://psystudy.ru (дата обращения: 01.06.2020).

® обществе. 2013. № 2. - С. 32-40.

п. Игнатович А. Производство тендерной субъективности советским детским кинематографом 1920-х-начала 1950-х гг. Л // Perekrestki. 2016. №. 1-2. - С. 84-113.

&S исследования: электронный научный журнал. 2012. №2. С. 4. URL: http://ps3fstudy.ru (дата обращения: 01.06.2020).

O.G. Vlasova, M. A. Satskaia Hybridfemale gender

in the "Ordinary woman " series 53

zhenshchina-kak-op3rt-vyzhivaniia-v-novoj-realnosti.html (j

&s32. Светлакова Ю. Тендерные исследования в области женского визуального искусства // Визуальные искусства в g современном художественном и информационном пространстве. 2016. - С. 207-216. а

Смагина // Артикулы. 2017. №3(27). - С. 89-94. D0I: 10.28995/2227-6165-2017-3-89-94 §"

(32). - С. 174-181. D0I: 10.28995/2227-6165-2018-4-174-181 g

а№3. - с. 190-210. S

психология. 2006. Т. 2006. №. 2. - С. 89-97.

с11уа-та1епкоу-котрапп ы

О.Г. Власова, М. А. Сацкая Гибридный женский гендер 5g в сериале «Обыкновенная женщина»

V© 44. Ярская-Смирнова Е. Гендер, власть и кинематограф: основные направления феминистской кинокритики //Журнал социологии и социальной антропологии. 2001. Т. 4. №. 2. - С. 100-118.

N 45. Hogg М. Subjective uncertainty reduction through self-categorization: A motivational theory of social identity processes // 5r

European review of social psychology. 2000. T. 11. №.1. -P. 223-255.

nn 46. Hogg M., Sherman, D., Dierselhuis, J., Maitner A., Moffitt G. Uncertainty, entitativity and group identification // A Journal of Experimental Social Psychology. 2007. № 43 /1. P. 135-142. 47. Lifton R. The protean self: Human resilience in an age of fragmentation. - University of Chicago Press, 1999.

Л К 2 я

REFERENCES

^ 8. Hogg, M.A, Sherman, D. K., Dierselhuis, J., Maitner, A T., Moffitt, G. Uncertainty, entitativity and group identificati.

In: Journal of Experimental Social Psychology, 2007, 43 (1). Pp. 135-142.

^ 9. Ignatovich A. Proizvodstvo gendernoy sub"yektivnosti sovetskim detskim hnematografom 1920-kh nachala 1950-kh godov

[Production of Gender Subjectivity by Soviet Children of the 1920s early 1950s]. In: Perekrestki, 2016, #1-2. Pp. 84-113.

^ Stereotypes in Modern Social Psychology]. In: Psikhologicheskiye issledovaniya: electronnyy nauchnyy zhurnal [Psychological ffj

t®; Research. Electronic Scientific Journal], 2012, №2, P. 4. URL: http://ps3fstudy.ru

[_ 11. Kalachikova O., Gruzdeva M. Gendernyye stereotypy v sovremennoy sem&ye zhenshchiny i muzhchiny (na primere sotsiologo

t" issledovaniya) [Gender Stereotypes in Modern Family: Women and Men (Based on a Case Study)]. In: Zhenshchina v rossiyskom

obshchestve [Women in Russian Society], 2019, #1. Pp. 64-67.

¡K https://rc.ru/2018/11/08/serial-0bychnaia-zhenshchina-kak-0p3rt-vyzhivaniia-v-n0v0j-realn0sti.html

C* 14. Kino I kollektivnaya identichnost& [Cinema and Collective Identity]. Pod obshchey redaktsiyey M. Zhabskogo. Moscow, VGIK,

>S 2013. £

© 16. Kolotayev V. Muzhskiye praktikipereodevaniya v sovremennoy ekrannoy kul&ture [Men&s Dressing Practices in Modern Screen

£ Culture]. In: Sovremennyye transfomatsii rossiyskoy kul&tury [Modern Transformations of Russian culture]. Moscow, Nauka,

X 2005. Pp. 360-379.

>¡3 17. Kolotayev V., Ulybina Y. Stadial&naya model& razvitiya identichnosti sub"yekta v kul&turno-istoricheskom kontekste (k problem 2

^ Context (to the Problem of Growth Self-Determinational in its Imhlementation)]. In: Mir psikhologii [World of Psychology],

tm 2012, #1. Pp. 61-67.

O.G. Vlasova, M. A. Satskaia Hybridfemale gender

in the "Ordinary woman " series 53

(for Example Cinema)]. In: Psikhologiya. Zhurnal vysshey shkoly ekonomiki [Psychology. Journal of Higher School of tg

Economics], 2011, № 8(1). "¡J

Benehmarks]. In: Filologiya I chelovek [Philologiya and Man], 2008, #2.

Socialpsychological Aspect]. In: Vestnik MGIMO Universiteta [Bulletin of MGIMO University], 2012, #1. 2

of the "New Woman" in the Soviet Cinema of the 20s]. In: Articul&t [Articult], 2018, №4-32. Pp. 174-181. DOI: 10.28995/22276165-2018-4-174-181

DOI: 10.28995/2227-6165-2017-3-89-94

Epistemologiya Filosofskiye nauki [Epistemology Philosophical Siences], 2014, T.41, XLI, #3. Pp. 190-210. ^

N> O N>

Soviet Television], In: Sotsiologicheskiye issledovaniya [Sociological Studies], 2004, #№2. Pp. 65-70. W

О.Г. Власова, М. А. Сацкая Гибридный женский гендер 5g в сериале «Обыкновенная женщина»

V© 40. Ukhov Y. Stoit li smotret&serial "Obychnaya zhenshchina"? [It is Worth it to Watch the Series "Ordinary Woman"?]. In: Film.ru 02.11.2018. https://www.film.ru/articles/bolshoy-sekret-dlya-malenkoy-kompanii

N 41. Ulybina Y. Byt&avtorom sebya: izmenyayemost& identichnosti kak proyavleniye sub"yektivnosti po otnosheniyu k samomu 5r

sebe [Be Authored by Yourself: Mytability of Identy as Manyfestation of Subjectivity in Relation to Oneself]. In: Mir psikhologii

NN [Worl of Psychology], 2012, #1. Pp. 48-61.